Т.Ф. Базылевич, В.П. Пономарев, А.В. Рюмин Институт психологии РАН; Международный славянский институт; Университет РАО, г. Москва

Школа Б.М. Теплова создала уникальные стратегии изучения типологических особенностей человека. Эти наукоемкие технологии не являются такими уж простыми (как распространенные сегодня тесты, опросники, анкеты). Возможно, поэтому методики типологических исследований ВНД детально не анализируются в современной психологической литературе и, к сожалению, являются сегодня скорее забытыми, чем используемыми в конкретных исследованиях. Форсирование же «легких» технологий неминуемо создает множество тупиковых позиций, приводящих к «мозаикам» индивидуальных различий и субъективности их оценок. В противовес бездумной психодиагностике уместно напомнить тепловскую стратегию типологических исследований, имеющую ощутимую проекцию в инновационном настоящем и будущем человекознания.

Б.М. Теплов считал индивидуальные различия поведенческих реакций неразложимым сплавом генотипа с фенотипом, подчеркивая, что только углубленные экспериментальные типологические исследования могут дать конкретную информацию: сначала – о свойствах нервной системы, а затем – в отдаленном будущем – об их закономерных сочетаниях в естественно формируемых типах целостной организации психического. Б.М. Теплов наметил глубокую программу изучения типологических особенностей ВНД в виде свойств нервной системы. Она предполагала проработку нескольких важных логически связанных стадий.

Первая стадия – анализ физиологического содержания и логики организации синдрома свойства. Такая сложность обусловлена тем фактом, что свойство как индивидуально-стабильная, конституциональная, природная, генотипическая особенность – латентная переменная, которая не может быть непосредственно измерена в линейных единицах, но проявляется в широком спектре индивидуального своеобразия психики. Именно свойство в современной субъектнодеятельностной системной методологии анализируется как простой инструмент создания совокупностей – синдромов.

Современные работы также постоянно подчеркивают целесообразность первичного рассмотрения психофизиологических основ свойства, по меньшей мере – в регуляции формально-динамической стороны деятельности. Так, Б.Ф. Ломов (1984) писал о кумулятивных качествах психофизиологических предикторов индивидуальности при влиянии генотипа на психику. При этом своеобразие топологии нейрофизиологических активаций в поведении обусловливает сопряжение свойств экологических «ниш» целостной индивидуальности и текущего момента жизнедеятельности (Базылевич, 1996).

Вторая стадия тепловской стратегии – создание широкого комплекса типологических методик, позволяющих оценить разные аспекты манифестации свойства в поведении и деятельности. Каждая методика обеспечивалась специальным – часто дорогостоящим – оборудованием, а также подкреплялась уникальными инженерными разработками.

Третья стадия типологического исследования посвящалась сбору «сырых» экспериментальных данных на репрезентативной выборке испытуемых при обеспечении тест-ретестовой надежности оценок. Соответственно четвертая стадия включала статистическую обработку полученных данных. В.Д. Небылицын в этой связи обосновал необходимость применения корреляционного и факторного (факториального) анализа результатов. Эти методы и сегодня остаются своеобразным микроскопом естественнонаучных областей человекознания. Они позволяют из несистематизируемого множества показателей выбрать группы взаимосвязанных параметров, которые могут трактоваться как обусловленные единым генезом.

Пятая стадия типологических разработок предполагала соотнесение «картины физиологических свойств» с характеристиками своеобразия психологического склада человека. Этот момент является главным, поскольку детальное изучение природы свойств нервной системы уже тогда не было самоцелью, а предпринималось с дальней стратегической целью – познать и понять закономерности индивидуального своеобразия психологии личности. Перспективу типологического познания всегда имплицитно связывали с возможностью прогнозирования поведения, с оптимальным развитием в формально-динамической стороне деятельности способностей, одаренности, таланта личности в соответствии с ее задатками. Содержательная компонента психического скорее относилась здесь к социально-детерминированным комплексам индивидуальности.

Детальная проработанность широко публикуемой программы типологических исследований в то время давала вполне обоснованные (но не вполне сбывшиеся) надежды на эффективность результатов. Эти ожидания частично оправдались: был разработан понятийный аппарат, психотехнологии и методики типологических исследований, приемы и стратегия изучения отдельных (абстрагируемых от динамики деятельности) свойств нервной системы и их психологических проявлений, начала интенсивно развиваться психогенетика (И.В. Равич-Щербо, С.Б. Малых, М.С. Егорова и др.), развернуты прикладные работы в области индивидуализации процесса становления профессионала (М.К. Акимова, К.М. Гуревич, Е.М. Борисова).

Вместе с тем интенсивное изучение типологических особенностей ВНД в рамках традиционного морфофункционального подхода уже к 70-м годам выявило целый ряд проблем, которые не могли прорабатываться только в плане бытующей аналитической парадигмы и которые составили перспективу дальнейших исследований. Так была выявлена трансситуативная вариативность показателей свойств. Не оправдались надежды исследователей на индивидуальную стабильность и генотипичность референтных показателей основных свойств нервной системы. Напротив, работы в области генетической психофизиологии слишком часто методом близнецов выявляли средовую обусловленность и вариативность референтных показателей свойств, а также высокую генотипичность казалось бы социабельных средовых параметров.

Проблематичным стало жесткое постулирование правила непроизвольности методик оценки типологических особенностей ВНД и их психологических проявлений (что, несомненно, было продуктивным для онтологического плана исследований). Регистрация «непроизвольных индексов» конечно же помогала исключить артефакты в эксперименте при четкой фиксации стимулов и реакций. Однако неправомерно расширительный перенос этого правила и в гносеологический план привел к таким стратегиям планирования эмпирического исследования, которые были оторваны от сущностных детерминант «человеческой» индивидуальности.

Расширительное понимание данного правила привело к еще одному неверному выводу – о неправомерности продуктивного изучения формирующейся и развивающейся деятельности в области типологических исследований. Постулирование примата непроизвольности привело к ошибочному мнению об актуальности в зарождающейся тогда дифференциальной психофизиологии поиска таких психофизиологических характеристик, которые не испытывают влияния ни мотивации деятельности, ни модальности стимуляции, ни целей и смысла действия, ни текущей ситуации.

Однако самая острая «тупиковая» позиция «рефлексоцентрированных» типологических исследований ВНД была обнаружена в работах, пытающихся систематизировать так называемые биологические основы индивидуальнопсихологических различий. Не получалось прямого наложения «картины» физиологических основных свойств нервной системы на психологию индивидуальности.

Таким образом, типологическое познание особенностей ВНД человека открыло перспективу в началах дифференциальной психофизиологии создания новых методологических разработок, нового квазиэксперимента и новых путей реализации законов формирования и развития целостной индивидуальности в практике.