«Психология мышления»

Глава 8. МЫШЛЕНИЕ, СУБЪЕКТ, САМОСОЗНАНИЕ

§ 2. МЫСЛЯЩИЙ ИНДИВИД

Личность часто характеризуют и как совокупность черт, характеризующих индивида. Это более широкое определение личности, по существу, размывает границы между понятиями «личность» и «индивид». При исследовании так понятой личности происходит выявление дифференциально-психологических характеристик человека. Эти характеристики выявляются с помощью опросников и анкет, на основе наблюдений за поведением человека и анализа выполнения специальных заданий. язык содержит довольно много слов, описывающих индивидуальные черты, прямо связанные с мышлением (хитрый, изворотливый, сообразительный, проницательный, изобретательный, находчивый, мудрый и др.). Остальные характеристики индивида обычно косвенно также связаны с его мышлением (торопливый, медлительный - будут обнаруживать эти качества и в мышлении). Казалось бы, это наиболее простой и эффективный способ изучения проявлений индивида в особенностях его мышления. На самом же деле слова, описывающие черты индивида, обычно многозначны, они могут обозначать особенности деятельности и собственно черты индивида, объясняя, почему человек ведет себя так, а не иначе. Иногда черта трактуется как некоторое измерение индивида. Составляются шкалы, охватывающие все степени выраженности свойства от минимального до максимального, а конкретный индивид характеризуется через место, занимаемое им на этой шкале. Черта также используется для указания типа.

В психологии проводится различение вариантов черт индивида. Существует некоторая целостная, глобальная характеристика индивида (ее иногда называют гештальтом), которая обычно «схватывается» в результате непосредственного восприятия человека. Она предшествует рефлексии и собственно психологическому анализу. Дети, как правильно отмечает психолог Р. Мейли, научаются правильно употреблять названия черт, не имея при этом никаких, по крайней мере явных, психологических знаний, а лишь основываясь на реальном опыте. Целостное впечатление о человеке может быть как мимолетным, так и результатом достаточно продолжительного наблюдения. При систематическом исследовании индивида черта выводится из реакций или поступков, наблюдаемых в определенных ситуациях. В опросниках, предлагаемых человеку, обычно перечисляются ситуации, в которых должна проявиться изучаемая черта. В других случаях степень выраженности какой-нибудь черты оценивается с помощью оценочных шкал, в которых определенным степеням выраженности черты соответствуют конкретные поступки. Свойство индивида проявляется в той или иной степени в некоторых поступках или детерминирует их. Такого рода свойства характеризуют не только по параметру «наличие - отсутствие», но и определяют количественно, через вероятность проявления черты.

В психологической литературе различают глубинные и поверхностные черты. Распространенным методом изучения индивида является установление статистических, связей, корреляций между чертами. Вместе с тем проводится интенсивное изучение отдельных черт и качеств.

Мыслительная деятельность всегда не только личностно, но и индивидуально своеобразна. Индивидуальные особенности проявляются в возможности увидеть проблемную ситуацию, в формулировании. задачи, в особенности анализа и использования условий задачи, в соотношении осознанного и неосознанного, в характере эмоциональной регуляции поиска, в тактиках целеобразования. В учебниках по психологии традиционно выделяют «качества ума» — некоторые индивидуально-психологические характеристики, преимущественно влияющие на протекание мыслительной деятельности: глубина, широта, гибкость, самостоятельность, быстрота, последовательность и др. К числу индивидуально-психологических качеств, достаточно проанализированных в психологической литературе [148], относятся качества, обозначаемые терминами «внушаемость» и «критичность». внушение — разновидность целенаправленного воздействия одного человека на другого, оно является неаргументированным. Может возникнуть впечатление, что если речь идет о неаргументированном воздействии, то внушение прямо противоположно мышлению.

Анализируя феномен внушения и индивидуально-психологическую характеристику человека, описываемую термином «внушаемость», приходится соотносить с противоположными феноменом и характеристикой человека: «критика» и «критичность». В контексте психологии мышления критичность обычно трактуется как одно из свойств ума и определяется как осознанный контроль за ходом интеллектуальной деятельности человека. Приведем высказывания ряда ведущих советских психологов. Б.М. Теплов определял критичность как «умение строго оценивать работу мысли, тщательно взвешивать все доводы за и против намечающихся гипотез и подвергать эти гипотезы всесторонней проверке» (цит. по: [148, 124]). С.Л. Рубинштейн считал, что проверка, критика, контроль характеризуют мышление как сознательный процесс. А.А. Смирнов связывал самостоятельность ума с его критичностью, т.е. с умением не поддаваться внушающему влиянию чужих мыслей, а строго и правильно оценивать их, видеть их сильные и слабые стороны, вскрывать то ценное, что в них имеется, и те ошибки, которые допущены в них. А.А. Смирнов также подчеркивал, что самостоятельность и критичность ума являются необходимыми предпосылками творческой деятельности. Б.В. Зейгарник рассматривает критичность как показатель сохранности личностно-мотивационной сферы и указывает, что критичность состоит в умении обдуманно действовать, сличать, проверять и исправлять свои действия в соответствии с ожидаемыми результатами.

внушаемость традиционно считается качеством противоположным критичности. В числе факторов, определяющих ее, называют слабость логического мышления субъекта, недостаточный уровень его умственного развития, безотчетную подчиняемость требованиям окружающей среды. внушаемость трактуется как отрицательное свойство, препятствующее полноценной интеллектуальной деятельности. Процесс внушения понимается как пассивное восприятие, непосредственное внесение в психическую сферу новых представлений, ощущений и действий без критики со стороны внушаемого, помимо его понимания, т.е. в обход его критикующей личности. Некритичность субъекта, отсутствие логического рассуждения, неосознанность, незаметность самого процесса восприятия, невозможность произвольной коррекции внушенного содержания выделяются как главные признаки состояния внушения (В.М. Бехтерев, С.В. Кравков, П. Дюбуа, А.Кронфельд, К.И. Платонов, И.Е. Шварц, и др.; см. [125; 148]).

Совершенно иное отношение к критичности и внушаемости и их роли в интеллектуальной деятельности содержится в зарубежных эмпирических исследованиях, направленных на активизацию творческих способностей человека (метод «мозговой атаки» А.Осборна и метод синектического обучения У. Гордона). В работах данных авторов для повышения творческого потенциала отдельных субъектов и целых творческих групп рекомендуются мероприятия, снижающие критичность и, тем самым повышающие внушаемость субъекта, что дает возможность актуализироваться психологическим механизмам, обеспечивающим творческий акт.

Н.Б. Березанская [148, с., 123-141] показала, что отношение внушаемости и критичности как индивидуально-психологических характеристик субъекта к продуктивности его мышления существенно зависит от содержания внушения, от того, что внушается (конкретное представление, готовое знание или роль, позиция личности, эмоциональный настрой), к какой сфере личности адресовано внушающее воздействие (познавательной, мотивационной), по отношению к чему субъект оказывается внушаемым и к чему проявляет критичность (отношение к знаниям, отношения к самому себе, отношение к другим людям). Совершенно неправильно отказывать человеку в возможности и необходимости неосознаваемого анализа, содержания, предлагаемого в ситуации суггестивного воздействия. Особые формы анализа и контроля реализуются в условиях неосознанного уровня: невозможно внушить то, что противоречит структуре ценностей личности, даже в условиях глубокого гипноза; внушение оказывается более действенным, когда оно разумно сочетается с высказываемыми аргументами и соответствует действительности. Свойства внушаемости и критичности не являются стабильными характеристиками индивида. Один и тот же человек в различных ситуациях может проявлять их в разной степени, что зависит от его наличного субъективного состояния и характера осуществляемой деятельности. Уже обыденные наблюдения показывают, что в тех случаях, когда человек срочно ищет выход из создавшегося трудного положения, когда он возбужден и находится в стрессовой ситуации, то он становится очень легковерным и готов следовать первому совету. Специалисты отмечают, что внушаемость наблюдается больше в тех областях, в которых человек менее осведомлен. Снижение критичности может осуществляться двумя путями: прямой инструкцией («быть свободным, творческим, оригинальным, подавить критичность к себе и своим идеям, не бояться критики окружающих») и созданием благоприятных внешних условий, снижающих критичность опосредовано - сочувствие, поддержка, ободрение и одобрение партнеров, преодоление «боязни выглядеть глупым» (А. Осборн).

Абсолютно негативное отношение к критичности неоправдано: для того чтобы осуществился акт творчества, нужно сначала критически отнестись к наличной ситуации, увидеть проблему, поставить цель. Чувствительность к проблемам рассматривается как показатель творческих способностей, а поскольку это является продуктом функционирования механизма критичности, то, следовательно, в структуре творческой деятельности критичность играет и положительную роль. Оценка влияния критичности и внушаемости на интеллектуальные процессы требует содержательного подхода. Необходимо описывать и анализировать то содержание, по отношению к которому субъект проявляет внушаемость или критичность. На процессе постановки новых оригинальных целей благотворно сказывается снижение критичности субъекта к себе, к оценке своей личности, которое ведет к повышению внушающего влияния продуктов собственной мыслительной деятельности и способствует успешности целеполагания, желательным оказывается также усиление критического отношения к внешнему миру и другим людям. Различна роль внушаемости и критичности на разных этапах интеллектуальной деятельности при постановке и принятии цели и при ее достижении. Критичность как деятельность оценочного анализа по отношению к себе и своим гипотезам является необходимой и полезной на стадии рассудочного мышления и может быть противопоказанной во время работы воображения, при выдвижении новых идей и постановке новых целей. внушаемость субъекта может оказаться положительным фактором, позволяющим актуализировать и развивать творческие задатки индивида именно путем изменения процесса его целеполагания, за счет глубокого и устойчивого внедрения в психическую сферу новых для индивида целей, предполагающих творческую деятельность.

Итак, специальный анализ, проведенный Н.Б. Березанской [148] и кратко описанный нами выше, показал, что:

1. критичность и внушаемость являются важными личностными факторами, оказывающими влияние на мышление и целеполагание;
2. свойства критичности и внушаемости отражают функционирование единого контролирующего механизма;
3. в содержании, подлежащем усвоению в качестве цели, возможно выделение двух структур: актуальной и коннотативной, параллельно анализируемых субъектом в акте принятия цели;
4. смещение акцентов анализа на одну из структур ведет к феноменам либо внушаемого, либо критичного поведения;
5. необходимо отказаться от противопоставления внушаемости и критичности друг другу как абсолютно положительного и отрицательного свойств психики. Каждое из них вносит свой вклад в реальную деятельность субъекта и играет свою роль в процессе целеполагания;
6. экспериментально варьируя критичность и внушаемость субъекта, можно управлять процессом целеполагания [148, с. 142].

Яркие описания индивидуально-типических особенностей мышления даются клиницистами. Э. Кречмер, считая что между мышлением и конституцией существует определенная связь, отмечал, что для ученых-циклотимиков характерны такие особенности, как громадный экстенсивный характер работы, наглядно-эмпирическое направление в работе, склонность к популяризации. Для ученых шизотимиков свойственно тяготение к теоретической работе, преобладание «влечения к формам» над «влечением к содержанию», любви к строгому построению, к чисто формальному, склонности к сверхчувственному, ирреальному (цит. по: [195, с.383]).

П.Б. Ганнушкин дал описания особенностей интеллектуальной деятельности при некоторых формах психопатии. Конституционально-депрессивные представители группы циклоидов характеризуются тем, что деятельность, безотносительно к ее содержанию, «по большей части им неприятна, и они скоро от нее утомляются. Кроме того, в сделанном они замечают преимущественно ошибки, а в том, что предстоит - столько трудности, что в предвидении их невольно опускаются руки... Умственная работа окрашена для них неприятно, сопровождаясь чувством большого напряжения» (цит. по: [195, с.385]). Напротив, конституционально-возбужденные представители группы психопатов характеризуются тем, что у них «внешний блеск иной раз соединяется с большой поверхностью и неустойчивостью интересов» (цит. по: [195, с.385]). Для шизоидов характерна: 

«склонность к нежизненным формальным построениям, исходящим не из фактов, а из схем, основанных на игре слов и произвольных сочетаниях понятий» [196, с.386].

П.Б. Ганнушкин особенно подчеркивал «любовь шизоидов к странным, по существу, часто несовместимым логическим комбинациям, к сближению понятий, в действительности ничего общего между собой не имеющих ... отпечаток вычурности и парадоксальности». Для параноиков характерно образование сверхценных идей:

«Самой важной сверхценной идеей параноика обычно является мысль об особом значении его собственной личности. Кто не согласен с параноиком, кто думает не так, как он, тот в лучшем случае - просто глупый человек, а в худшем - его личный враг».

Мышление параноика строится по формуле: правильно только то, что хочется и нравится ему. В результате параноик не может иметь правильных суждений о собственной личности в ее отношении к другим людям. Для представителей группы истерических характеров типично то, что «их суждения поражают своей противоречивостью, а место логического сопоставления фактов и трезвой оценки действительности занимают беспочвенные выдумки», у них выражена «неспособность держать в узде свое воображение» [195, с.389]. «Конституционно-глупые», по П.Б. Ганнушкину„ испытывают трудности, когда нужно применять знания к действительности, проявлять известную инициативу, оригинальность - Это — люди шаблона, банальности, моды.

К.Г. Юнг, характеризуя особенности мышления при экстравертированной установке, отмечал его направленность на категории объективных данностей (факты, идеи). Экстравертированный мыслительный тип стремится «ставить все свои проявления жизни в зависимости от интеллектуальных выводов, которые в конце-концов всегда ориентируются на объективно данное, или на объективные факты, или на общепринятые идеи» (цит. по: [195, с.392]). Мышление при интровертированной установке ориентируется прежде всего на субъективный фактор, для него «факты имеют второстепенное значение, а главную ценность для него имеют развитие и изложение субъективной идеи, первоначального символического образа, который более или менее неясно стоит перед его внутренним взором» [195, с.395]. Интравертированный мыслительный тип стремится к углублению, а не к расширению, его суждения менее относятся к объекту, чем к субъекту.

При всей яркости и жизненности описания индивидуальных и типических особенностей мышления у индивидов, представляющих разные варианты биологических конституций, сама связь между особенностями мышления и биологическими и физиологическими свойствами индивида и характер этой связи во многом остаются проблемой. Специально они анализируются в дифференциальной психофизиологии, изучающей формально-динамические характеристики мыслительной деятельности человека.