«Хрестоматия по психологии»
Часть I
ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ
В.П. Зинченко. Теорегические проблемы психологии восприятия и задачи генетического исследования
Проблема ощущений и восприятий принадлежит к числу важнейших проблем в психологии. Ее изучение имеет весьма существенное теоретическое значение, поскольку в каждом сенсорном акте обнаруживается генетическая связь материального и идеального, происходит, по выражению В.И. Ленина, «превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания». Вместе с тем исследование ощущений и восприятий весьма актуально в практическом отношении. Непосредственное, чувственное отражение действительности составляет основу для формирования мыслительных процессов. Поэтому разработка психологических проблем сенсорного воспитания является необходимым условием повышения уровня умственного развития подрастающего поколения. Играя столь важную роль в умственном воспитании, развитие сенсорных процессов имеет вместе с тем весьма существенное значение для совершенствования практической деятельности субъекта, ибо, как указывал еще И.М. Сеченов, «всякое целесообразное действие регулируется чувствованиями» и для его управления требуются сложные механизмы «обратной афферентации» С.К. Анохин), «сенсорной коррекции» (Н.А. Бернштейн) и т.д.
С точки зрения общей теории управления и регулирования эта проблема может быть обозначена как проблема изучения формирования и функционирования информационных систем живых организмов.
Под деятельностью информационной системы мы понимаем не работу отдельных органов или частей организма, непосредственно связанных с получением и переработкой информации, а информационный аспект деятельности организма в целом, который отличается от энергетического, исполнительского и других аспектов. Соответственно изучение деятельности информационных систем предполагает анализ определенных сторон деятельности всего организма в определенных условиях внешней среды.
Отмеченный выше подход к проблеме необходимо отличать от такого физиологического исследования, которое направлено на изучением механизмов последовательного преобразования раздражения в периферических рецепторах, в промежуточных нейронах и на более высоких этажах центральной нервной системы. Эти преобразования (сенсорное кодирование и перекодирование информации) осуществляются при выполнении как простейших, так и наиболее сложных информационных актов, но они не объясняют и не могут объяснить специфики восприятия как более высокой формы отражения действительности. Само собой разумеется что и эти более высокие, психологические формы переработки информации производятся при посредстве определенных физиологических механизмов.
Однако здесь мы имеем дело с физиологическими механизмами особого рода, с механизмами высшей нервной деятельности, которые осуществляют целенаправленное поведение живых существ и сами формируются под влиянием условий этого поведения, «обусловливаются» ими. Организм, или, правильнее было бы сказать, субъект, живет в определенном окружении, и, для того чтобы сохраняться как система, он должен приспосабливаться к окружению или менять его, брать из окружения энергию и информацию.
Для того чтобы создаваемые модели могли регулировать поведение, они должны быть предметными, адекватно отражающие, условия задачи. Для перцептивных моделей, которые строит информационная система, характерно непрерывное соотнесение модели с оригиналом в самом процессе ее построения. Перцептивные модели строятся как модели предметные.
Функция информационных систем состоит в регуляции и обслуживании поведения поэтому адекватность создаваемых моделей задачам и точность опознавания объектов и ситуаций представляет собой один из важнейших признаков, характеризующих информационную систему. Вторым таким признаком является время построения моделей и время опознавания, совершающегося на основе уже построенных моделей.
Вначале построение модели требует специальных действий и представляет для организма специальную задачу. По мере построения эта модель постепенно приобретает функции регулятора поведения. При дальнейшем обучении и тренировке эта модель выполняет функцию регуляции исполнительских действий все более и более совершенно. Этот процесс психологами издавна описывался как процесс автоматизации действий и навыков, а выработанные и заученные способы поведения назывались машинообразными действиями или автоматизмами. Такого рода автоматизация наблюдается не только в сфере практических действий, но также и в сфере перцептивных, мнемических и интеллектуальных процессов... Переход от системы развернутых действий по построению концептуальных моделей к непосредственно исполнительным действиям, в осуществлении которых видимым образом отсутствует деятельность по построению моделей, представляет собой одно из средств повышения оперативности психических процессов.
После появления кибернетики и теории информации стали довольно распространенными сопоставления особенностей психического образа, в частности перцептивного образа, со свойствами более элементарных информационных процессов, протекающих на непсихическом уровне. Однако в такого рода сопоставлениях преобладает сведение информации к ее количественному определению.
Наряду с таким строго формальным и чисто количественным пониманием информации в кибернетике наметился другой, качественный или структурный подход к проблеме. Так, Н. Винер указывает, что сигналы сами являются формой модели и организации. Он считает сенсорный образ частным видом информации, при посредстве которой осуществляется управление человеческими действиями. Вследствие того что информация в сущности представляет собой определенную организацию состояний ее носителя, являющуюся моделью ее источника, организм или управляющая система получает возможность использования сигналов для приспособления к качествам этого источника и их изменению.
Выявленные экспериментальными исследованиями качества образа восприятия: предметность, целостность, структурность, константность - позволяют отнести этот образ к типу сигнала изображения, поскольку в последнем воспроизводятся свойства элементов изоморфных множеств и отношения между этими элементами.
Каково же происхождение этих образов и каким путем они приводятся в соответствие с объективной действительностью?
Согласно традиционной неврологической схеме конечным субстратом сенсорных процессов является корковое звено анализаторов, где якобы и происходит преобразование нервных процессов в психические образы. Однако, в нервной системе происходят лишь распространение или преобразование нервного процесса, и каким путем может произойти его превращение в идеальный образ, остается совершенно непонятным. Это и приводило к ложной альтернативе: либо к признанию знаковой природы ощущений и восприятий, либо к полному отказу от их естественнонаучного объяснения.
Решающий шаг в преодолении такого рода ложных концепций был сделан советскими психологами, которые, исходя из сеченовского понимания рефлекторной природы сенсорных процессов, начали рассматривать восприятие как своеобразное действие, направленное на обследование воспринимаемого объекта и на создание его копии, его подобия. Таковы исследования роли «уподобляющихся» предмету движений руки и глаза в формировании перцептивного образа (А.Н. Леонтьев и др.).
Рецепторные аппараты представляют собой, как известно, трансформаторы энергии, или кодирующие устройства, осуществляющие перевод внешних воздействий в нервный код. Таким образом, воспроизведение исходных состояний раздражения рецептора не может создать подобие изображения объекта.
Для включения объекта в систему человеческой активности необходимо выйти за пределы ее физиологического описания и рассмотреть ее психологически как внешнюю деятельность субъекта, направленную на приспособление к действительности или на целесообразное ее изменение. Последняя включает в себя объект со всеми его специфическими особенностями как свой собственный органический компонент.
Глубокие соображения по этому поводу мы находим у Гегеля, который указывал, что если растение, взаимодействуя с объектом, разрушает последний, превращая его в самое себя, то более высокая форма жизни характеризуется тем, что животное в процессе деятельности использует объект, оставляя его самим собою. Есть основания полагать, что именно в предметном характере деятельности живых существ лежит ключ к пониманию происхождения восприятия как предметного изображения, как образа объекта.
Вследствие множества степеней свободы окружающих объектов по отношению, к воспринимающему субъекту и бесконечного многообразия условий их появления они непрерывно изменяют свое обличье, поворачиваются к нам различными сторонами.
Иначе говоря, ни один сенсорный импульс, ни одно раздражение рецептора само по себе не может однозначно определить возникновение адекватного образа восприятия. Здесь необходима коррекция, исправляющая неизбежные ошибки и приводящая копию или модель в соответствие с оригиналом.
Однако если такого рода модель будет материализована лишь во внутренних процессах организма (в состояниях рецепторов или коркового ядра анализатора), то сопоставление корни с оригиналом, наложение одного на другое окажется невозможным и, таким образом, требуемая коррекция не сможет осуществиться.
Следовательно, нужна экстерноризация отражательного процесса, которая и происходит в виде перцептивных действий, уподобляющихся своей внешней формой воспринимаемому объекту и сопоставляющихся с особенностями этого объекта. К эффекторным компонентам этих действии относятся движения руки, ощупывающей предмет, движения глаза, прослеживающего видимый контур, движения гортани, воспроизводящие слышимый звук, и т.д. Во всех этих случаях создается копия, сопоставимая с оригиналом, и сигналы рассогласования, поступая в нервную систему, могут выполнить корригирующую функцию по отношению к образу и, следовательно, к практическим действиям. Таким образом, перцептивное действие представляет собой своеобразное саморегулирующееся действие, обладающее механизмом обратной связи и подстраивающееся к особенностям исследуемого объекта.
В качестве основного предмета нашего исследования мы выделяем систему перцептивных действий, осуществляемых субъектом в процессе практической деятельности. С помощью этих действий субъект ориентируется в окружающей действительности, отражает те ее свойства, которые необходимы для приспособления к ней, для решения жизненных задач, стоящих перед ним. Поэтому процессы восприятия нельзя рассматривать вне реальной жизни организма, не анализируя задач, стоящих перед ним. Последнее очень существенно, так как задачи, решаемые организмом в процессе приспособления, определяют те предметы и их свойства, которые необходимо выделить для осуществления того или иного акта поведения; равным образом они детерминируют и способы выделения этих свойств.
Как показывают экспериментальные данные, перцептивные действия выступают в своей развернутой внешней форме на ранних ступенях онтогенеза, где наиболее очевидно обнаруживается их структура и их роль в формировании образов восприятия. В ходе дальнейшего развития они претерпевают ряд последовательных изменений и сокращений, пока не облекаются в форму мгновенного акта усмотрения объекта, который был описан представителями гештальтпсихологии и ошибочно принимался ими за исходный, генетически привычный.
Этим объясняется принципиальное значение генетического исследования для выяснения природы восприятия, ибо изучение развития перцептивных действий может вскрыть их действительное строение и их роль в отражении действительности.
Так, например, в развитых формах восприятия трудно провести четкие грани между действиями обнаружения, различия и идентификации; в генетическом исследовании это оказывается возможным.
Вопрос о различиях между этими действиями достаточно серьезный, так как разные уровни восприятия - достояние не только определенного возраста, не только стадии в развитии восприятия. Каждая последующая ступень своим появлением не отменяет предыдущую. Иными словами, в структуре развитого восприятия есть место для каждого из действий, складывающихся в процессе развития. Однако они могут существенно отличаться от своей первоначальной формы. Для выяснения степени этих отличий необходимо сочетание генетического и функционального исследования.
В изучении перцептивных операций и действий могут быть использованы также данные филогенеза. У живых существ наблюдаются информационные системы, работающие на разных уровнях. Среди них есть такие, которые работают на низшем уровне, с минимальной переработкой информации, поступающей через сенсорные каналы, и существуют такие, которые осуществляют несколько стадий такой переработки. Можно полагать, что некоторые особенности сложных перцептивных действий, имеющих место в последнем случае, могут быть поняты при анализе исходных форм, встречающихся на более низких этапах филогенеза.
Говоря о перцептивных действиях, мы не можем не коснуться вопроса о входящих в их состав движениях (в частности, движений рецепторных аппаратов) и роли этих движений в формировании образа восприятия. Очевидным является факт тесной, органической связи между ними; обыденное сознание часто не различает их, отождествляет движение и действие. Однако на самом деле они не тождественны. Психофизиологии нормальной и патологической моторики широко известны факты компенсации, замещения одних движений другими при выполнении одних и тех же действий. Возможно движение «без действия», например, при конвульсиях, эпилептических припадках и т.д., когда реакции мышечной системы лишены целенаправленного характера. Возможно и действие без движения в случае, например, умственного действия, которое производится в идеальном плане, в плане представления.
Вместе с тем... существует необходимая связь движения и действия и последнее, по крайней мере в своей исходной форме - в форме внешнего материального действия, обязательно включает в себя моторные компоненты. Для того чтобы понять природу связи этих двух процессов, необходимо учесть основные качества действия, которые, согласно А.Н. Леонтьеву, заключаются в целенаправленности и предметности. Действие всегда предполагает известное целесообразное преобразование (реальное или мысленное) внешней предметной ситуации. Связь действия с движением определяется той функцией, которую последнее выполняет в такого рода целенаправленном акте. Ориентировочные движения рецепторных аппаратов не составляют в этом отношении исключения... эти движения играют решающую роль в формировании перцептивного образа.
восприятие и действие / Под ред. А.В. Запорожца. М., 1967, с.7, 28-36