А.К. ОСНИЦКИЙ

Преодолению ограниченности функционализма в отечественной психологии способствовали деятельностный подход к анализу активности человека и его психических функций, культурно-исторический подход к анализу формирования возможностей человека, его психики и подход с точки зрения социального опосредствования к анализу основных тенденций личностного развития. В рамках этих подходов зреют новые аспекты методологии исследования, новые методы анализа психической жизни человека; раскрываются механизмы функционирования психических явлений, наблюдаемых в повседневных и необычных условиях, а также механизмы, определяющие динамику и направленность психического развития. В числе этих механизмов важнейшее место занимают система саморегуляции деятельности и система структурирования субъектного опыта, определяющие, по нашему мнению, активную, целенаправленную и конструктивную позицию человека в повседневной жизнедеятельности и перспективе его развития. В практической жизни подобная позиция характеризует человека как самостоятельного и творческого.

Предметом наших исследований на данном этапе стала целостная характеристика активности человека, обнаруживаемая в деятельности и поведении человека - субъектность, а также подбор инструментария для выявления ее параметров. Особенно значим анализ этой характеристики при решении практических задач помощи учащимся в учении и работе, самоопределении, самопознании и преодолении препятствий в своем развитии. Чрезвычайно важна подобная характеристика и при вовлеченности человека в виды труда, требующие повышенной ответственности, повышенной мобилизации в критических ситуациях. Хотелось бы думать, что «оживление» субъектности в человеке может помочь ему найти правильные жизненные смыслы и цели, лучшие способы разрешения конфликтных и проблемных ситуаций независимо от того, какой он национальности и в какую общественную структуру включен.

Разрабатываемый подход в изучении субъектности осуществляется на пути развития отечественных представлений об активной роли самого человека в процессе жизнедеятельности: развитии, учебе, работе (Б.Г. Ананьев, П.П. Блонский, Л.С. Выготский, А.В. Запорожец, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, С.Л. Рубинштейн, А.А. Смирнов и другие), - и является продуктивной оппозицией функциональному и когнитивистскому подходам, рассматривающим отдельные психические функции (аттитюды и другие параметры когнитивных стилей человека) как отдельные, часто слабо связанные, характеристики, определяющие индивидуальные особенности его деятельности и поведения.

Если проблемой активности человека (с точки зрения логического анализа его, естественно, обозначали как субъекта обнаруживаемой им активности) занимались давно и достаточно успешно, то проблема субъектной активности, т.е. активности развиваемой самим субъектом, им самим организуемой и контролируемой, стала предметом пристального изучения сравнительно недавно. Даже в работах основных разработчиков понятия «субъект» (Б.Г. Ананьева, С.Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева и других) эти аспекты не дифференцируются.

О СУБЪЕКТЕ И СУБЪЕКТНОСТИ

Термин «субъектность» в психологических исследованиях стал появляться все чаще. Но вводится он, как правило, без определения этого понятия и понимается при этом или как атрибут субъекта, или как эквивалент этого понятия. Тем не менее в этот термин вкладывается и новое содержание. Предварительно мы бы определили это содержание следующим образом. Данная характеристика позволяет представить человека в психологическом исследовании не как бесстрастного деятеля-исполнителя (категория «субъект» в плане философского анализа обычно выступает как «взаимоопределенный полюс» объекта, вступающий во взаимодействие с ним [20; 56]), а как пристрастного сценариста своих действий (на высших уровнях развития даже режиссера), которому присущи и определенные предпочтения, и мировоззренческие позиции, и целеустремленность преобразователя.

Выраженность субъектности хорошо, обнаруживается при определении степени соответствия активности, развиваемой человеком в данный момент, и тем видом активности (чаще - деятельности), в которую он вовлечен обстоятельствами своей жизни. Можно было бы назвать эту характеристику субъектной включенностью, но тогда бы оставалась лазейка для привычного и незаметного многим отступления в парадигму бихевиористического подхода, в которой субъекту, включенному в тот или иной вид активности, ничего не остается кроме того, как следовать законам этой активности, т.е. зависеть от обстоятельств, в которых он оказался. Но субъект сам в ряде случаев определяет меру, в которой он занят ставшей ему необходимой деятельностью, к тому же он способен управлять, хотя бы в некоторых пределах, и своими природными возможностями (ресурсами), и правилами организации деятельности, которые освоены в процессе обучения и воспитания. Собственно субъектную активность, означенную как проявления субъектности, точнее можно определить в тех видах жизнедеятельности, в которых человек волен (и обнаруживает волеизъявление) определять для себя и меру субъектной включенности и меру собственного творчества при достижении формулируемых для себя целей. Определяются волеизъявления благодаря накопленному опыту субъектного поведения, богатству личностно значимых целей, ценностей и сконструированной картины мира, в котором человек живет.

Субъектность как характеристику человека можно попытаться описать некоторой совокупностью свойств, чего не сделаешь по отношению к субъекту - интегральной характеристике, претендующей на системность (целостность и неразрывность, несводимость к более простым свойствам). Но подступиться к анализу субъектности можно, лишь опираясь на исторически сложившуюся логику анализа категории «субъект».

Важность анализа психологических особенностей человека как субъекта деятельности, субъекта собственной активности отмечалась неоднократно. Классическими в этом плане были работы С.Л. Рубинштейна, в которых подход к построению методологических категорий психологии начинается с анализа категории «деятельность» и заканчивается постановкой проблемы человека, субъекта этой деятельности [21]. Рассматривая проблему субъекта деятельности, С.Л. Рубинштейн выступал против обособления субъекта от деятельности, против понимания их взаимосвязи как чисто внешней. В деятельности он видел условие формирования и развития субъекта. Субъект не только действует, преобразуя предмет в соответствии со своей целью, но и выступает в разном качестве в процессе и в результате ее осуществления, при котором изменяются и объект, и субъект.

А.Н. Леонтьев предпочитал говорить о субъекте, который реализует в совокупности деятельностей свои отношения, и отмечал, что основной задачей психологического исследования является «изучение процесса объединения, связывания деятельностей субъекта, в результате которого формируется его личность». А она - личность - «требует анализа предметной деятельности субъекта, всегда, конечно, опосредованной процессами сознания, которые и "сшивают" отдельные деятельности между собой» [11; 179].

Перспективы разработки проблем активности субъекта, по мнению В.Э. Чудновского, существенным образом зависят от решения вопроса о том, что же является источником этой активности [23; 6]. Он же обнаружил противоречивое Понимание активности субъекта: с одной стороны, С.Л. Рубинштейном и его последователями подчеркивается внутренняя детерминация деятельности субъекта, а с другой - к субъекту относятся, в основном, как к результату интериоризации общественного опыта, т.е. как продукту обучения и воспитания.

У С.Л. Рубинштейна нет прямых высказываний о связи «внутренней» детерминации с активностью субъекта. Для него это было одним и тем же. А у многих последователей (незаметно для них самих) при анализе активности субъекта исходно содержится идея первотолчка, первопричины, которая как бы движет субъектом. В.Э. Чудновский причину ограниченного понимания механизмов «внутренней детерминации» видит в использовании термина «преломление». Он замечает, что «...целесообразно сделать больший акцент на следующем аспекте проблемы активности внутреннего: внешнее зависит от внутреннего не только в том смысле, что всякое внешнее воздействие реализуется лишь через внутреннее, но и более непосредственно - внутреннее имеет и свой непосредственный источник активности и развития» [24; 8] и далее обращается к анализу предсубъектных, в том числе и генотипических, влияний (в которых «спрессованы» биологические и социальные - видовые - предпосылки развития), напоминает о необходимости учета проявлений «спонтанности» в развитии.

Чтобы избежать двойственного прочтения термина «преломление», В.Э. Чудновский вводит близкое к нашему подходу понятие развивающегося «ядра субъективной активности», становление которого «...выражается в постепенном изменении соотношения между "внешним" и "внутренним": от преимущественной направленности "внешнее через внутреннее" ко все большему доминированию тенденции "внутреннее через внешнее"» [24; 9].

Сходную позицию, но уже употребляя интересующий нас термин, занимает И.С. Якиманская: «Субъектность - приобретаемое, формируемое свойство, но существующее благодаря сложившейся природе жизнедеятельности человека, кристаллизованной в потенциях учащегося» [25; 74], далее она подчеркивает многоплановость проявлений активности субъекта и предлагает различать два направления, в которых развивается активность ребенка: приспособительное и креативное.

А.В. Брушлинский, уделивший особое внимание анализу категории субъекта в психологической науке, подчеркивает: «Трактовка человека как субъекта помогает целостно, системно раскрыть его специфическую активность во всех видах взаимодействия с миром (практического, чисто духовного и т.д.). По мере взросления в жизни человека все большее место занимают саморазвитие, самовоспитание, самоформирование и соответственно больший удельный вес принадлежит внутренним условиям, через которые всегда только и действую внешние причины, влияния и т.д.) Отождествляя, по сути дела, понятия «субъект» и «субъектность», последнюю он определяет как «...системную целостность всех его сложнейших и противоречивых качеств, в первую очередь психических процессов, ее состояний и свойств его сознания и бес сознательного. Такая целостность формируется в ходе исторического индивидуального развития. Будучи изначально активным, человеческий индивид однако не рождается, а становится субъектом в процессе общения, деятельности и других видов своей активности» [3; 4].

А.В. Брушлинский не ограничивает анализ активности деятельностью подчеркивая, что важнейшее качество человека - «быть субъектом, т.е. творцом своей истории: инициировать и осуществлять изначально практическую деятельность, общение, по знание, созерцание и другие виды специфически человеческой активности творческой и нравственной» [3; 5] Действительно, одно дело рассматривать человека как субъекта деятельности, и другое - как субъекта познания или субъекта переживания. Но существенным аргументом для анализа человека как субъекта деятельности является то, что именно в деятельности и через деятельность преимущественно происходит доступное пониманию самого человека овладение средствами управления собственными усилиями и предметной действительностью. К тому же с деятельностью связывают целеполагающий характер активности человека, проявления его субъектности.

При всей конструктивности и перспективности использования понятий «субъект» и «субъектность» есть опасность слишком широкого их понимания и абсолютизации. Тезис А.В. Брушлинского «субъект и есть основание всех психических качеств и вообще видов активности» вряд ли верен, поскольку исходно связан с отождествлением понятия «субъект» и более емкого понятия «психическая активность» (столь широкое Понимание термина «субъект» становится неконструктивным).

Многоплановость содержательных аспектов, вкладываемых в понятие «субъект», - основная причина недостаточной определенности этого термина. Мало связать это понятие с активностью, нужно определить, о какой активности идет речь. Даже если речь идет о действиях человека, его деятельности, нужно выяснить, насколько он активен в этой деятельности, насколько является ее субъектом, а не пассивным исполнителем чужой воли, нужно также указать, какие из психических явлений являются действительным приобретением субъекта и из чего эта самая субъектность складывается. Следовало бы развести субъектные проявления человека и проявления досубъектные (может быть, и надсубъектные).

Противоречия порождает и частое использование наряду с термином «субъект» термина «субъективное», содержание которого мешает выявить границы понятия субъектного и является одним из камней преткновения в дискуссии, поскольку субъективность - принадлежность психических явлений субъекту - бесспорна. Но является ли в субъективности все проявлением инициированной субъектом в данный момент активности - субъектности, - большой вопрос, если попросту не сводить субъектное к активности.

По существу, в психологии субъективное - целостная онтологическая характеристика бытия человека. Субъектность - содержательно-действенная характеристика активности, подчеркивающая интенциональность субъекта, - может в данном ракурсе рассматриваться как одна из граней субъективности.

Гносеологически субъективное чаще соотносится со своеобразием результатов отображения человеком внешних условий и психических процессов. В зависимости от особенностей субъективности при встрече с одним и тем же объектом (вещью) или явлением, разные люди, решая одни и те же задачи, выделяют его различные качества (предметность), и этот объект предстает перед каждым из них в виде разных предметов.

Существенным моментом в изучении субъективности являются, по мнению В.И. Слободчикова, исследование форм активности в их всеобщих и индивидуально-особенных проявлениях и «событийная общность» как источник ее развития [22]. В анализируемом понятии «субъективная реальность» как бы сливаются различаемые нами субъективность и субъектность. Попутно отметим важность изучения не только «событийных» моментов в становлении этой реальности, но и моментов отделенности - тех внутренних переживаний и состояний, которые определяют особенности индивидуального становления субъектности, как способности не только к совместному, но и разделенному определению своих задач, отделенному от задач других, иногда и от обстоятельств, соотнесению своих возможностей с реальностью.

Важно отметить, что субъективная реальность человека развертывается как бы в двух планах: с одной стороны, способ жизни, существования человека немыслим без «со-бытийной общности», без взаимодействия, в котором спроецированы совместно осваиваемые законы разделения труда и взаимосотрудничества, законы управления своими усилиями и «опредмеченной» средой (освоенный опыт такого взаимодействия человеком закреплен в знаковой всеобщей форме); с другой - многое в его субъективной реальности дано ему в уникальной, ему одному доступной форме (в «личном» опыте многое зафиксировано в виде индивидуально особенных чувственных знаков) и человек в известной степени «обречен» на одиночество переживания, невозможность передать другому (иногда и самому себе) чрезвычайно важные для него вещи и отчасти в силу этого склонен все происходящее вокруг него толковать «на свой лад».

Субъектность в деятельности и поведении, процессах восприятия, принятия решений и т.п. связана прежде всего с индивидуальными особенностями освоенной человеком преобразующей активности: индивидуальными особенностями постановки и решения задач (мысленных или предметных). И специфика субъектности определяется функциями регуляции активности, которые актуальны в данный момент для человека или актуальны с точки зрения перспективы.

Гносеологически субъектность может быть обнаружена в отношении к вещам, знакам, событиям, явлениям, людям и самому себе и проявляется в действиях, когда человек превращает их в объект (конструкцию) целенаправленных преобразований: начинает рассматривать, анализировать, комбинировать, использовать их в качестве средства. По сути дела, вопрос о развитии субъектности и есть вопрос о развитии инструментария, развитии средств объективации. Специфичность саморазвития, самоорганизации субъекта в том и заключается, что в процессе становление развития человека активность, возникающая в ответ на воздействия окружающей ситуации, сменяется собственной активностью по поиску тоге что представляет смысл для его жизнедеятельности: с чем следует вступать во взаимодействие и что следует преобразовать в собственных интересах. Теоретический анализ переход; человека к этому новому уровню взаимодействия с внешним миром хорошо представлен в работе А.В. Брушлинского [6; 65].

В жизнедеятельности (как онтологии) субъективное и субъектное могут и совпасть, в особенности если речь идет о привычных, закрепленных упражнением способах действия, но в рамках сознания самого субъекта и исследователя они могут быть разведены хотя бы на основании того, что последовательные шаги и определенные моменты субъектности включаются в фокус сознания и осуществляемые преобразования контролируются им. Субъективное же для человека выступает как данность, как репрезентация того, что открылось ему в данный момент. Но при этом особенности субъективного в опыте человека открываются стороннему наблюдателю (им может стать сам человек по отношению к самому себе, сравниваемому с другими людьми), а особенности субъектного не всегда во всей полноте раскрываются и самому человеку, источнику активности. Для их обнаружения необходимо «специализированное» (регуляторное) подключение рефлексии. Человек в субъектных проявлениях всегда обращен сознанием к поиску и определению задач, поиску средств их успешного решения и поиску средств согласования собственных устремлений с усилиями других людей.

Определенная доля самоизъявления, интенциональности, разумеется, содержится и в субъективном как целом, и в субъектном как его части. Субъективность - всегда индивидуально особенная форма выражения проявлений человека, однако есть основания предполагать, что переживаемая человеком субъективная реальность связана и с несубъектными проявлениями психического. Феноменология сна и многие неконтролируемые человеком действия протекают все же в типичной для данного человека манере, связаны с присущими ему переживаниями. Субъектное всегда связано со способами разрешения проблем, способами реализации потенций человека, проявлениями его авторской активной позиции. Означает ли, что уже ребенок является автором своей активности? Скорее всего нет: авторство появляется на определенной ступени, стало быть, есть до-субъектные формы активности, до-субъектное психическое. Правильнее сказать - досубъектные психические проявления человека являются скорее предпосылками субъектности и проявляются как зачаточные формы активности: созерцание - еще не созерцание; общение - еще не общение; о деятельности еще и говорить не приходится (существует реально симбиоз со взрослым и простейшие формы взаимодействия). Да и в повседневной жизнедеятельности взрослого круг контролируемых субъектом явлений и производимых преобразований всегда более узок, чем то, что может быть обозначено как субъективная реальность [21] или как недизъюнктивная субъективная реальность [4].

Препятствует определению специфики субъектности и слабое различение понятий «субъект» и «личность». Подробнее этот вопрос следует затронуть при анализе специфических моментов, связанных с саморегуляцией деятельности и саморегуляцией в личностном плане. Саморегуляция деятельности обнаруживает себя в феноменологии предметных преобразований и в преобразованиях прилагаемых усилий. Саморегуляция личностная связана преимущественно с определением и коррекцией своих позиций (в рамках культурно-исторической традиции, закрепленной в нормах социума). И хотя субъектом саморегуляции деятельности и личностной саморегуляции является один и тот же человек, не всегда можно обнаружить и исследовать связи между предметными и личностными преобразованиями в самом субъекте.

Различение личностного и субъектного позволяет избежать нежелательных отклонений и смешений при анализе психических явлений и дальнейшей разработке методологических оснований (например, были бы сняты рассуждения о гуманной сущности деятельности [5], [6]). Активность, осознанность, творческость, предметность и другие важнейшие характеристики субъектности могут быть связаны и с жизнеутверждением, и с агрессией. Деятельность сама по себе не является ни насилием, ни радостью, она ни гуманна, ни негуманна, таковою ее делает человек, осуществляющий эту деятельность в зависимости от исповедуемых им жизненных ценностей и решаемых в связи с ними задач. Личность «окрашивает» деятельность гуманностью или негуманностью целей, точнее - гуманностью или негуманностью смыслов. Неслучайно и С.Л. Рубинштейн счел нужным отметить, что «в единстве человечества определяется и осуществляется этический субъект» [6; 8].

С этой точки зрения показателен анализ созидательных и разрушительных тенденций в марксизме, данный В.Э. Чудновским, лишний раз подтверждающий, сколь много даже в мировоззрении зависит от того, какие задачи решает субъект мировоззрения (а это уже личность) и каким образом он их пытается решить [24].

Не претендуя на исчерпывающий анализ всех моментов, связанных с разработкой субъектного подхода в отечественной психологии, остановимся на основных моментах, так или иначе затрудняющих теоретическую проработку понятий, реализацию субъектного подхода в практике психологического исследования. Далее необходим переход к анализу основных моментов, определяющих реальные возможности исследования субъектности как психологического основания самостоятельности, самодеятельности человека в разных видах активности, и прежде всего в деятельности. Начнем с анализа организации преобразующих действий человека, адресованных к предметам и собственным усилиям, затем перейдем к исследованию «внутренних условий», определяющих сформированность и качественное своеобразие преобразующих действий субъекта.

САМОРЕГУЛЯЦИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СУБЪЕКТНЫЙ ОПЫТ КАК ОСНОВАНИЯ СУБЪЕКТНОСТИ

Субъектный подход к пониманию психических явлений в жизни человека исходно связан с учетом общественно-исторической природы деятельности и позволяет раскрыть те специфические человеческие характеристики его психики, которые проявляются во взаимоотношении людей, в процессе деятельности, в их труде.

Анализ деятельности как теоретического конструкта далек от завершенности. В работах А.Н. Леонтьева представлен анализ генетических преобразований в активности человека, способствующих превращению ее в деятельность, и прослежены корни порождения подобных преобразований. Показана роль деятельности в развитии психических процессов, ее обеспечивающих. Но одно дело - анализ развития деятельности и ее обеспечения и другое - анализ функционирования деятельности в ее сложившихся формах.

В работах Б.Г. Ананьева, Л.С. Выготского, П.Я. Гальперина, А.В. Запорожца, П.И. Зинченко, В.П. Зинченко, А.Р. Лурии, А.А. Смирнова и многих других авторов исследовалось становление и совершенствование психических функций, психических процессов. Неоднократно отмечалось, что многие из психических явлений формируются и протекают как действия человека с окружающим миром. Появились такие конструкты, как перцептивная деятельность, мнемическая, познавательная и т.п. Затем ряд работ продемонстрировал роль взаимодействия людей в деятельности, роль этого взаимодействия в порождении совместных эффектов восприятия, мышления и т.д. [13]. Выявлены в общем виде основные признаки человеческой активности, которая может рассматриваться как деятельность: осознанность, целенаправленность, предметность, орудийность, ее преобразующий характер и ценность (смысл) для человека и окружающих.

Существенный толчок в развитии психологических представлений об активности человека в деятельности дали разработки идей физиологов, связанных с анализом функциональных систем управления двигательной и прочими видами активности (П.К. Анохин, Н.А. Бернштейн, И.С. Бериташвили). В психологии они увенчались разработкой концепции осознанной саморегуляции деятельности, в основу которой были положены представления об осознанности самого процесса регуляции субъектом, о системности вовлеченных в подготовку и исполнение деятельности регуляторных психических функций и о принципиальной схеме организации функций саморегуляции деятельности [10]. Часто приходится сталкиваться с соображениями о том, что активность человека не сводится лишь к осознанной, что арсенал бессознательного оказывает существеннейшее влияние на активность и состояния сознания человека (достаточно ссылок на соображения о роли «значащих переживаний», по Ф.В.Бассину), но примат осознанного в субъектных проявлениях человека все же можно считать общепризнанным. А вопросы, связанные с возникновением сознания и его развитием, исследуются преимущественно в связи со специфически человеческим видом активности - деятельностью [11; 20].

Работу звеньев психической регуляции определяет осознаваемый человеком процесс целеполагания и целеосуществления. Осознающий свои состояния и задачи человек, являясь субъектом своей деятельности (он может быть и не субъектом, а средством в чужих руках, игрушкой обстоятельств), выбирает условия, соответствующие очередной задаче, подбирает способы преобразования исходной ситуации, затем оценивает полученные результаты и решает, нужно ли вносить какие-либо изменения в осуществляемые им действия. Субъект деятельности решает и вопрос о том, какую из возможных и жизненно необходимых задач нужно выполнить в первую очередь, а что может подождать.

Даже если деятельность направлена не на мир вещей и окружающих явлений, а на собственные усилия, на управление собственными состояниями, очевиден ее предметно-преобразующий характер, хотя опредмечивание управляющих воздействий, и управляемых явлений может быть весьма произвольным.

Под деятельностью понимается целенаправленная преобразующая активность, побуждаемая или внешними обстоятельствами (при сохранении принципа «внешнее через внутреннее»), или самим состоянием потребности, «ищущей удовлетворения». При непроизвольном удовлетворении потребности или реагировании на внешние воздействия, требующие уклонения или немедленного ответа, мы чаще всего говорим о «полевом» (по терминологии К. Левина), подчиненном ситуативным воздействиям поведении (хотя оно тоже подразумевает наличие определенных потребностных состояний - на пустом месте, отмечал К. Левин, активность не возникнет). При управляемых самим человеком действиях говорят о произвольной активности человека, побуждаемой целями[1].

В практике реальной учебной деятельности учащихся лабораторная диагностика сформированности функций саморегуляции затруднена. Помогло допущение, согласно которому процесс саморегуляции деятельности можно представить как реализацию совокупности регуляторных умений, объединенных в комплексы, соответствующие основным регуляторным функциям (по О.А. Конопкину). Конкретное же содержание этих умений более дробно и зависит от сформированности целостного опыта. Указанные комплексы регуляторных умений доступны наблюдению, экспериментальной и опросной диагностике [17].

Так, например, регуляторная функция целеполагания обеспечивается комплексом умений: целеформулирования, переформулирования целей, целеудержания, целеосуществления и др.; функция моделирования условий обеспечивается умениями логического анализа, классификации, систематизации, абстрагирования, выявления существенного, соотнесения значений и многими другими. Функция программирования действий требует умений, связанных с применением тех или иных способов решения задач, согласовыванием пространственно-временных характеристик движений и осуществляемых преобразований, применением усилий в изменчивых, требующих упреждающего моделирования условиях. Применение множества специфических умений, связанных с конкретными предметными преобразованиями, сочетается с умениями программирования усилий в частично изменяющихся условиях, использования их при решении новых задач. Функция оценивания результатов реализуемой деятельности осуществляется с применением различных шкал и субъективных критериев успешности и во многом зависит от умений использовать их в реальных условиях. Необходимы и умения работы с разными шкалами измерения и оценки, работы с различными градациями шкал. Умение вносить своевременные коррективы в осуществляемые действия предполагает уже несколько иные субъективные критерии соответствия достигаемых результатов применяемым в качестве норматива эталонам. Здесь в наибольшей мере оказываются нужны умения, обеспечивающие пространственно-временную координацию привносимых коррекций.

Собственные исследования, а также исследования, проведенные аспирантами (Е.М. Бохорским, М.В. Воробьевой, Ле Тхи Хоа), подтвердили правильность и продуктивность данного предположения, поэтому диагностика и изучение сформированности регуляторных умений прочно вошли в практику нашей работы с учителями, мастерами производственного обучения и учащимися.

Технология деятельности, как сформировавшееся, закрепившееся и устоявшееся во времени образование, ориентирована на достижение необходимого результата и требует от человека преобразования не только предметных свойств, но и собственных усилий. В совокупности подобные действия составляют функциональную систему, обеспечивающую организацию и осуществление желаемого действия. В рамках решения задач, связанных с организацией собственных усилий и собственной активности, формируются целеподчиненные функции моделирования, программирования, оценки результата и коррекции, в совокупности составляющие систему саморегуляции деятельности [10]. Наиболее легко обнаруживаются субъектные проявления в необычных условиях: творческом решении проблем, ситуациях риска, преодолении преград, неадаптивном поведении [19]. Но мы часто забываем о специфике обыденной жизни человека, в которой постоянно присутствуют «живое движение», «упражнение без повторения», не адаптация к ситуации, а ее «преодоление» (выражения Н.А. Бернштейна). В них на базе биологических форм адаптации и антиципации формируются механизмы осознанной антиципации, механизмы определения субъективных критериев, механизмы контроля, соотносимые с перечисленными функциями саморегуляции и, кроме того, являющиеся более общими механизмами обеспечения регуляции всех видов активности человека. Далеко не все из них могут выстраиваться по законам деятельности и сведены к ней. Каждая из функций саморегуляции деятельности и других видов активности обеспечивается соответствующими комплексами регуляторных умений, которые могут быть репрезентированы человеку в его субъективной реальности [17].

В работе с педагогами и разными возрастными группами учащихся продуктивными оказались демонстрация и решение типовых задач, акцентирующих необходимость сформированности отдельных из перечисленных функций саморегуляции деятельности и требующих соответствующих умений, обеспечивающих реализацию функции. Практически каждому человеку независимо от образовательного ценза приходится убеждаться в наличии у себя «типичных почти для любого человека ошибок» при решении предъявляемых задач. Это обеспечивает в дальнейшем большую познавательную активность и большую глубину рефлексивного анализа учителей и учащихся, постигающих закономерности обеспечения осознанной саморегуляции деятельности.

Цель деятельности, в отличие от мотива, который может быть неосознаваемым, всегда связана с осознанием, попытками осмысления и проигрыванием в воображении возможных вариантов действий для ее достижения. Это-то и превращает цель в возможный инструмент овладения ситуацией. Пользование этим инструментом облегчается и общими возможностями осознания, и возможностями оперирования во внутреннем плане. Внутренняя преобразующая активность человека протекает в виде умственных действий, поиска наиболее подходящих и эффективных способов достижения намечаемых результатов. Внутренняя мыслительная активность по своему происхождению производна от внешней преобразующей активности - предметных действий. Именно поэтому технология деятельности и диктует определенную логику организации психической регуляции усилий, прилагаемых и привлекаемых к осуществлению деятельности.

Многие проблемы организации и осуществления деятельности - осознанной, целенаправленной и преобразующей активности человека - естественным образом связаны с проблемами личности и сознания, поскольку личность формируется в деятельности и взаимодействии с другими людьми [11; 20]. А сознание, по существу, является присущей человеку и ориентирующей его в этом мире формой отображения и окружающего мира и самого себя, взаимодействующего с этим миром.

Даже рассматривая «чисто практическую деятельность», мы не можем абстрагироваться от явлений, связанных с личностной саморегуляцией, с формированием и развитием специфической способности человека быть относительно независимым (от сил природы и требований социума) субъектом своей жизнедеятельности, что и обеспечивает ему возможность стать свободным и сознательным субъектом собственной активности (иной вопрос, насколько он реализует эту возможность).

Проявления самодетерминации преимущественно связываются с не совсем удачным, но прочно вошедшим в терминологию психологии понятием «произвольность» и становлением самосознания. Б.Ф. Ломов, затрагивая эту проблему, отмечал значение активности самого человека и связь процессов социализации с процессами индивидуализации. Самодетерминация, по его мнению, не заключается только в том, что личность научается произвольно регулировать свое поведение. «Более важно то, что в процессе развития на определенной его стадии она (личность) начинает сама сознательно организовывать свою собственную жизнь, а значит, и определять свое собственное развитие, в том числе и психическое», - подчеркивал Б.Ф. Ломов и связывал возникновение самодетерминации с той стадией развития, на которой, по выражению Л.И. Божович, «происходит переход ребенка от существа, уже ставшего субъектом (т.е. сделавшего первый шаг на пути формирования личности) к существу, осознающему себя как субъект» [13; 310].

В связи с решением задач практики, развивая представления об основных принципах саморегуляции человеком собственной деятельности: системности, активности, осознанности, мы установили, что субъектное отношение к учебной и трудовой деятельности (как субъектно-представленное Понимание человеком своих возможностей и своего места в осуществляемой деятельности) обусловлено взаимодействием ряда необходимого и достаточного числа параметров: активности, направленности, осознанности, умелости в действиях и склонности к сотрудничеству, т.е. умения координировать свои усилия с усилиями других [15]-[18]. Субъектное отношение к выполняемой деятельности реализуется в обращенности человека к своим внутренним резервам, возможностям выбора средств осуществления деятельности, что в конечном счете определяется взаимодействием сформированных умений саморегуляции и компонентов субъектного опыта.

Организация и содержание каждого регуляторного умения опосредствованы общим процессом формирования и актуализации субъектного опыта. Обращение к содержанию субъектного опыта и его компонентов при анализе регуляторных умений (анализ структуры субъектного опыта будет дан ниже) позволяет установить и уровень их сформированности, и возможности дальнейшего совершенствования. Субъектная активность перед внешним наблюдателем предстает в виде реализуемых регуляторных умений, служащих преодолению неопределенности с привлечением информационного обеспечения субъектного опыта. Они являются и конкретными формами проявлений субъектного опыта, и связующими субъектный опыт элементами.

Субъектный опыт, по точному определению И.С. Якиманской, - это опыт пережитого и переживаемого поведения, в котором сам человек может дать отчет себе о своих возможностях, в котором он хотя бы приблизительно знает правила организации собственных действий и собственного отношения, в котором зафиксированы значимые для него ценности, существует определенная иерархия предпочтений, о которых он способен отдать себе отчет, что ему самому нужно и что он хочет [24; 74].

Обратившись к анализу субъектного опыта (благодаря которому человек обретает возможность ставить себе задачи, выбирать из числа задач, навязываемых ему окружением, а затем последовательно добиваться их успешного решения), мы выявили пять взаимосвязанных и взаимодействующих компонентов.

1. Ценностный опыт (связанный с формированием интересов, нравственных норм и предпочтений, идеалов, убеждений) - ориентирует усилия человека.
2. Опыт рефлексии (накапливаемый путем соотнесения человеком знаний о своих возможностях и возможных преобразованиях в предметном мире и самом себе с требованиями деятельности и решаемыми при этом задачами) - помогает увязывать ориентировку с остальными компонентами субъектного опыта.
3. Опыт привычной активизации (предполагающий предварительную подготовленность, оперативную адаптацию к изменяющимся условиям работы, расчет на определенные усилия и определенный уровень достижений успеха) - ориентирует в собственных возможностях и помогает лучше приспособить свои усилия к решению значимых задач.
4. Операциональный опыт (включающий общетрудовые, профессиональные знания и умения, а также умения саморегуляции) - объединяет конкретные средства преобразования ситуации и своих возможностей.
5. Опыт сотрудничества (складывающийся при взаимодействий с другими участниками совместной деятельности) - способствует объединению усилий, совместному решению задач и предполагает предварительный расчет на сотрудничество.

Совокупность именно этих компонентов субъектного опыта, как показали исследования, может считаться необходимой и достаточной для формирования субъектности, обеспечивающей ему продуктивную самостоятельность [2], [7], [12], [l5]-[18].

Каждый из компонентов реализуется в трех сферах: потребностной (жизнеобеспечении), деятельностной, межличностной. В переживаниях, в сознании человека — это сферы влечений, интересов, долженствования [17].

Теоретический и экспериментальный анализы механизмов управления поведением человека, организацией его усилий показали, что следует различать механизмы развития регуляторных структур, регуляторных процессов и механизмы работы уже сложившейся у человека системы саморегуляции.

Особый интерес представляет анализ источников пополнения субъектного опыта, предполагающий обращение непосредственно к чувственным (эмоционально оцениваемым) и опосредствованным (рационально оцениваемым) составляющим опыта, изучение механизмов их смыкания, взаимообогащения. При изучении уже сложившегося субъектного опыта немаловажным оказывается анализ пронизанности освоенных опосредствованных форм опыта непосредственно чувственными представлениями. Именно это обстоятельство способствует превращению приобретаемого, «чужого» знания, знания для всех в знание собственное - субъектное.

Во взаимодействии, при достаточной сформированности каждого из компонентов субъектного опыта, обеспечиваются активные, целенаправленные, умелые, осознаваемые и координированные с усилиями других людей действия при выполнении самостоятельного задания, реализации замыслов, постановке и творческом решении задач и даже при исполнении поручений, вместе с этим формируется отношение к своим поступкам и поступкам других людей.

В настоящее время продолжается разработка арсенала методик для исследования и оценки сформированности различных компонентов субъектного опыта учащихся, причем методики опросные дополняются методиками экспериментальными, действенными, позволяющими регистрировать показатели сформированности регуляторных умений [12], [17]. С целью диагностики и помощи учащимся в овладении умениями саморегуляции деятельности разработана и прошла испытания специальная методика «Субъектно-рефлексивный анализ планирования и выполнения дел» [7], предусматривающая осознанное воспроизведение учащимися особенностей саморегуляции в ходе осуществления намечаемых на ближайшую неделю дел, и отставленное во времени осознание особенностей их действительной реализации. Процедура выполнения работы с методикой представляет собой достаточно сложный, но хорошо принимаемый учащимися вид деятельности, предполагающий включенность всех звеньев осознанной регуляции. При обдумывании учащимися собственных действий актуализировалась и открывалась связь умений саморегуляции с различными компонентами субъектного опыта. Это позволяло вносить направленные и содержательные коррекции по ходу формирования регуляторных свойств у школьников.

Подведем итоги обсуждения поставленной проблемы.

В общей картине активности, обнаруживаемой человеком, возможно выделить специфический для человека вид активности - субъектную активность. В этом виде активности человек выступает автором собственной активности. Целесообразно при этом различение «субъектного», «субъективного» и «личностного».

Человек в субъектной активности многолик. Многоликость его определяется задачами саморегуляции, которые приходится решать при достижении им поставленных целей, и адресованностью к разным компонентам субъектного опыта. Учитывая возможности, данные природой и приобретенные в процессе обучения и воспитания, а также требования сообщества, субъект выстраивает свою линию поведения и осуществления предметных преобразований.

Сценарий субъектной активности - список целей, так или иначе представленных в сознании.

Инструментарий - умения саморегуляции деятельности, ориентированной на достижение целей. Комплексы умений саморегуляции, соотносимые со звеньями системы осознанной саморегуляции деятельности, формируются и развиваются как по мере совершенствования системы саморегуляции деятельности, так и по мере формирования компонентов субъектного опыта. Осознанная саморегуляция деятельности и поведения, по сути дела, является формой существования субъектности.

Субъектный опыт - условие обеспечивающее реализацию субъектной активности. Он также имеет компонентную структуру, во взаимодействии обеспечивающую активную, осознанную, целенаправленную, умелую и координированную с усилиями других людей позицию человека.

Формирование субъектности и соответствующей ей активности обеспечивает человеку успешность в деятельности и в различных аспектах социальной адаптации.

1. Абульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. М., 1980.
2. Бохорский Е.М. Развитие рефлексии как условие формирования у учащихся субъектного отношения к труду: Авторсф. канд. дис. М., 1991.
3. Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологической науке (статья первая) // Психол. журн. 1991. Т.12. №6. С.3-10.
4. Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологической науке (статья вторая) // Психол. журн. 1992. Т.13. №6. С.3-12.
5. Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологический науке (статья третья) // Психол. журн. 1993. Т.14. №6. С.3-15.
6. Брушлинский А.В. Проблемы психологии субъекта. М.,1994.
7. Воробьева М.В. Анализ сформированности умений саморегуляции деятельности в проф-консультировании школьников: Автореф. канд.дис. М.,1994.
8. Запорожец А.В. Избранные психологические труды: В 2 т. / Под ред. В.В. Давыдова, В.П. Зинчснко. М., 1986.
9. Захарова А.В. Генезис самооценки: Автореф. докт.дис. М.,1989.
10. Конопкин О.А. Психологические механизмы регуляции деятельности. М., 1980.
11. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975.
12. Ле Тхи Хоа. Становление субъектного опыта учащихся СПТУ в процессе профессионального самоопределения: Авторсф. канд. дис. М., 1988.
13. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984.
14. Осницкий А.К., Сипачев Н.О., Жуйков Ю.С. Связь профессионального самоопределения учащихся ПТУ с особенностями самооценки // Результаты психологических исследований - в практику обучения и воспитания. М., 1985.
15. Осницкий А.К. Саморегуляция деятельности школьника и формирование активной личности. М.,1986.
16. Осницкий А.К. Методические указания по курсу «Психология». Направленность личности. М., 1990.
17. Осницкий А.К. Диагностика самостоятельности учащихся в школе и СПТУ: Методические рекомендации для практических психологов. Иваново, 1991.
18. Осницкий А.К. Умения саморегуляции в профессиональном самоопределении учащихся // Вопр.психол. 1992. № 1-2.
19. Петровский В.А. Феномен субъектности в психологии личности: Докт. дис. М., 1994.
20. Пископпель А.А. и соавт. Инженерная психология. М., 1994.
21. Рубинштейн СЛ. Основы общей психологии. М., 1989.
22. Слободчиков В.И. Развитие субъективной реальности в онтогенезе: Автореф. докт. дис. М„ 1994.
23. Смирнов С.Д. Психологическая теория деятельности и концепция Н.А. Бернштейна // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 1978. №2. С.14-25.
24. Чудновский В.Э. К проблеме соотношения «внешнего» и «внутреннего» в психологии // Психол. журн. 1993. Т.14. №5. С.3-12.
25. Якиманская И.С. Требование к учебным программам, ориентированным на личностное развитие школьников // Вопр. психол. 1994. №2. С.64-76.