«Психология мышления»
Гурова Л.Л.
III. Мышление как решение задач
3. Решение задач и принятие решений. Модель решения
В соответствии с принятым определением задачи понятие «решение» имеет два значения: решать, чтобы знать, и решать, чтобы делать. В зарубежной психологии существует на этот счет два различных термина («problemsolving» и «decisionmaking»). Есть ли необходимость терминологически разграничивать эти ситуации с точки зрения когнитивной психологии? В этом нет необходимости и резона, ибо мышление человека во всех ситуациях подчиняется единым закономерностям, а практические и теоретические задачи тесно сплетены друг с другом и могут даже в одной деятельности взаимодействовать, меняясь местами как цели и средства. Тем не менее принятие решений надо соотнести с процессом решения в целом.
С одной стороны, можно говорить о моментах принятия решения в решении задачи — это есть выбор его стратегии. С другой стороны, термин «decision making» имеет право на существование, и в этом значении принятие решения есть итог решения, отвечающий некоторой самостоятельной цели. Но эта цель обязательно подчинена более общей, перспективной задаче (принятие решения о поступлении в тот или иной вуз будет зависеть от цели: получить высшее образование в интересующей области, приобрести определенную профессию или довольствоваться дипломом любого подходящего института) и, значит, является ее стратегией. Направленность жизни человека определяется динамикой соподчиненных целей. Целеполагание — глобальное проявление интеллектуальной деятельности. Принятие решений — его составная часть. Говоря в целом, принятие решений — это стратегия жизни человека. Именно в этих значимых для человека ситуациях мы говорим о принятии решения, а в более частной проблемной ситуации (например, решить задачу на классификацию объектов при образовании понятий) достаточно сказать о выборе стратегии [37].
Начнем характеристику принятия решений с утверждения, что вне понятия стратегии термин «принятие решений» не имеет смысла. Никакая цель не может быть достигнута без разработки способа ее достижения. Принять решение это значит решить, как надо действовать в данной ситуации, что для этого нужно и как использовать эти данные оптимальным образом.
В чем же состоит выработка стратегии в принятии решения? Первый момент заключается в том, что задача не определена — ее условия надо вычленить из исходной ситуации, которая не «задана». Оценка ситуации — начало принятия решения. Она состоит в извлечении информации — базовых данных для предстоящего решения — в тех пределах, которые обозначит сам решающий. Одновременно происходит их семантическая обработка: анализ, сопоставление, обобщение. Оценка ситуации по своим когнитивным механизмам имеет много общего с любыми актами понимания, но в данном случае в нем более выражены процессы экстраполяции. И вот почему. Принятие решений — задача многокритериальная: один критерий правильной стратегии ведет к одному результату, а другой избранный критерий обуславливает совсем иное решение. Когда-то это называли в психологии «борьбой мотивов». Конечно, мотивация важна, ибо решение принимает человек, личность, но суть того или иного выбора определяется его интеллектуальным содержанием. Выбор критерия (или их одноцелевой совокупности) регламентирован вытекающими из него возможными последствиями, и именно это позволяет понять до конца задачу. Если кратко суммировать сказанное, то процесс выработки стратегии в принятии решения — это диагноз и прогноз. мотивация, эмоции, волевое усилие, чтобы, наконец, принять трудное решение, не приведут к этому результату, не позволят перейти к действию, если решение не будет достаточно подготовлено в интеллектуальном плане. Функция мышления определяется тем, что, будучи свободен в поиске оснований для своего решения, при создании базы данных человек сталкивается с конкурентными, противоречивыми или даже конфликтными данными. принятие решения — это стратегия выбора оптимального пути решения практической или теоретической задачи посредством снятия противоречий в ее условиях и преодоления конфликтных ситуаций. Иначе говоря, это построение непротиворечивой модели проблемной ситуации.
Процесс принятия решения является непосредственным проявлением когнитивной самоорганизации — высокого уровня саморегуляции мышления. Эта когнитивная основа принятия решений может быть смоделирована в лабораторном эксперименте[1]. Он должен удовлетворять следующим требованиям:
- относительная сложность проблемной ситуации, требующей многоуровнего анализа и интеграции (агрегации) данных;
- наличие когнитивного конфликта, разрешение которого требует множественных альтернативных выборов из конкурентных данных;
- наличие объективного критерия оптимальности результативного выбора.
Базой эксперимента был метод семантического монтажа. Он же явился содержанием экспериментальной задачи, это соответствие было запрограммировано. Испытуемым предъявлялось множество фотокопий кинокадров, взятых из нескольких научнопопулярных фильмов. Требовалось принять решение, какие кадры относятся к тому или иному фильму. Первоначально их число не указывалось, на определенной стадии эксперимента предъявлялись названия фильмов, часто метафорические («Ежедневное чудо» — фильм о хлебе). Согласно условиям эксперимента был возможен смысловой синтез кинокадров, на самом деле одному фильму не принадлежащих. Семантический материал выбран для этого эксперимента не случайно, так как в оценке ситуации в любом принятии решения семантические обобщения являются определяющими, и к какой бы сфере они ни относились, важна стратегия их использования. Как осуществляется оценка ситуации по совокупности ее признаков, извлекаемых из массива информации с интерферирующими данными? Как прогнозирует решающий, к чему приведут избранные им критерии селекции?
В опытах участвовали люди, не связанные профессионально с деловыми ситуациями, и группа лиц руководящего состава (среднего и высшего звена). Также были приглашены кинематографисты разных творческих специальностей, для которых экспериментальный материал сам по себе является «родной стихией» (данных фильмов они не видели, что проверялось). Они активно монтировали первые выбранные кадры, но последующие не укладывались в эти комплексы, и многократный перемонтаж часто оставался нерезультативным. Справился с заданием один человек[2], что и следовало от него ожидать, исходя из его личности и деятельности.
Все профессионалыорганизаторы (среди них крупный дипломат[3]) проявили в эксперименте, при всем несходстве когнитивных стилей (особенностей саморегуляции) в выборе субъективных критериев селекции, высокую интеллектуальную организованность. Оптимальные стратегии состояли в том, что решатели производили общий обзор всех данных, создавали их крупные комплексы и, постепенно уточняя семантические критерии, осуществляли их дифференцировку и вторичный синтез. На первый план здесь выступает целостность мышления и несвязанность первоначальными гипотезами. «Лишних» кадров при этом не оставалось, но испытуемые говорили, что в отношении некоторых фотографий они рискуют. Готовность к риску — это тоже позитивное качество интеллекта в принятии решений, если этот риск оправдан.
Для остальных, не кинематографистов и не «управленцев», задание оказалось очень трудным. Правильно, в соответствии с объективным тематическим критерием, была скомплектована часть фильмов, но полностью решение не было достигнуто. Хорошие результаты показала испытуемая психолог, которая впоследствии прекрасно проявила себя в масштабной руководящей работе[4].
Как показывают успешные решения, достижение которых зафиксировано операционально и по словесному комментарию этих операций, когнитивная основа принятия решения как отдельного акта та же, что и в решении задач вообще: это моделирование решения при постепенном углублении в предметную среду задачи с участием логических компонентов мысли (в данном случае аргументации фактической информацией).
Процесс динамического информационного моделирования детально изучен на физических задачах, где рельефно выражено предметное содержание и теоретический аппарат решения[5]. Так же как динамическая информационная модель выражает логическую структуру решения, в реальном психологическом процессе это тоже структурирование хода решения, по существу — выработка стратегии. Та или иная модель решения будет выражать или законченную стратегию, окончательно структурированную, или какойто ее момент, срез. В первичной, поверхностной модели ее содержательные и формальные моменты выступают разрозненно, с акцентом в поиске решения на те или другие. В более глубоких моделях, оптимальных стратегиях они становятся соотносительными, выступают в единстве. Дело обстоит так, что более содержательная модель предметной ситуации оказывается в то же время ближе связанной с формальным аппаратом решения. Она аккумулирует, опредмечивает элементы формальной теории и тем самым демонстрирует глубину понимания задачи решающим ее субъектом. Достижение такой модели выявляет предметность мышления.
Предметность мышления является условием и одновременно показателем оптимальности стратегии в принятии решений. Чем шире исследуемая предметная область, непосредственно не входящая в условие задачи, но связанная с ним, тем точнее будет логический выбор оптимальной стратегии. Эта закономерность имеет место и в решении физической задачи, и семантической — в приведенном эксперименте. В последнем случае предметность мышления оформляется сферой смыслов: оценка признаков ситуации по заранее неизвестным критериям, при условии крайней неполноты информации, вступает в связь с выработанными субъектом установками, профессиональной направленностью, личными интересами и ценностными ориентациями — со всем содержанием его сознания. Это сказывается на выработке субъективных критериев, весьма разнообразных и, казалось бы, далеких от объективного содержания задачи. Но именно свобода выбора, широта и многоаспектность оценки ситуации приводит в результате к тому, что при хорошей стратегии субъективные критерии, которые компенсируют недостаток информации, стыкуются с объективными: происходит переоценка критериев выбора в сторону перехода от внешней структуры совокупности оцениваемых признаков проблемной ситуации к их внутренней структуре. Первичные критерии селекции не упраздняются, а переходят в соподчиненное положение — устанавливается иерархия признаков, и решение принимается с учетом внешней структуры данных, но с преимущественной опорой на внутреннюю — модель решения становится более глубокой.
Успешное принятие групповых решений в конфликтных ситуациях характеризуется тем, что модель ситуации каждого участника является открытой моделью, расширение и углубление которой не ограничено. Только тогда обнаруженные точки пересечения противоположных смыслов могут привести к построению более глубокой модели предмета спора и сближению в ней противоположных позиций — решение станет возможным или даже оптимальным. Самый интересный экспериментальный факт состоит в том, что чем специфичнее субъективные критерии селекции информации, тем успешнее оказывается окончательный выбор в соответствии с объективным критерием правильности принимаемого решения. В этой субъектной специфике, в свободном подходе к оценке ситуации состоит творческий характер мышления в при нятии решений, залог их оригинальности и вероятной перспективности.
[1] Подробнее описание эксперимента см. в работе [5].
[2] А.Д. Головня, см. V. 2.
[3] Л.И. Менделевич, см. V. 3.
[4] Р.Б. Стеркина руководила много лет управлением дошкольного образования в Министерстве образования России.
[5]Верник Э.Ю. Соотношение формальных и содержательных компонентов мышления при построении модели задачи в процессе ее решения. Автореф. канд.дисс. М., 1975.