А.В. Цветков, Е.А. Солдатова НОУ ВПО Московский психолого-социальный институт, г. Москва

Красота – прежде всего эмоциональное состояние, причем положительное, но отличное от «организмических» удовольствий (еда, питье, секс). Тот факт, что великие произведения искусства признаются прекрасными большинством людей на протяжении многих веков («прекрасно то, что нравится всем» – И. Кант), побуждает предположить существование универсальных критериев красоты (Эпстайн и др., 1996).

В опытах с детьми Т. Шнейрла установил, что привлекает только умеренная новизна, где элементы нового сочетаются с признаками, известными ранее. Чрезмерно новое и неожиданное пугает. Парадоксальное сочетание привычного и нового как условия эстетической оценки раскрывает диалектика сосуществования двух основных тенденций эволюции психики – к гомеостазу и развитию. Эти тенденции привели к возникновению двух видов эмоций: отрицательных, которые субъект стремится минимизировать, и позитивных, которые субъект стремится усилить (там же).

Можно сказать, что сложились традиции изучения красоты в философии, частично – в психофизиологии эмоций (реакции испытуемых на предъявление субъективно красивых и некрасивых стимулов), однако психологические исследования образа красоты представляются недостаточно разработанными. В настоящей работе сделана попытка выявить особенности образа красоты у женщин разного возраста, обращающихся за косметологическими услугами.

Цель исследования – выявить когнитивные и эмоциональные компоненты образа красоты взрослых на разных этапах зрелости. Объект исследования – образ красоты у взрослых (18–50 лет). Предмет исследования – роль ценностей, идентичности и психических состояний в формировании когнитивного компонента образа красоты.

Гипотеза исследования: существуют разные типы представлений о красоте у взрослых, зависящие как от возраста, так и от индивидуальных особенностей (красота как ценность, красота как выражение успеха, красота как внешняя привлекательность).

Исследование проводилось на базе салона красоты «Парикмахер и Я» (г. Москва) в течение 2010 года, всего было обследовано 16 женщин в возрасте от 19 до 52 лет. Методы исследования: опросник Ш. Шварца на ценностные установки (Карандашев, 2004); тест Г. Айзенка на выявление психических состояний (Практическая психодиагностика, 2005); методика изучения гендерной идентичности Л.Б. Шнейдер (Шнейдер, 2005); методика определения понятий (прошлое, настоящее, будущее, красота, здоровье) (Серкин, 2004).

Результаты: испытуемые при обработке были разделены на три возрастные подгруппы (19–30, 30–40 и >40 лет). По всем ценностным ориентациям, кроме конформности, средняя возрастная группа (30–40 лет) опережает испытуемых из других групп. При качественном анализе анкет это проявляется в виде стремления ставить в основном наивысшие оценки по всем ценностям. При этом диагностика психических состояний по Г. Айзенку выявляет у этой группы наиболее высокую агрессию при средних показателях по другим состояниям. Из этого можно сделать вывод, что возраст 30–40 лет субъективно переживается как наиболее плодотворный в жизни, но и наиболее конкурентный. Для 19–30-летних наибольшую значимость имеют следующие ценности: саморегуляция, стимулирование, безопасность и конформность. Для 30–40-летних ведущие ценности – саморегуляция, традиция, стимулирование, безопасность/конформность. Для тех, кто старше 40 лет, наиболее значимыми ценностями являются: конформность, саморегуляция, традиция, безопасность.

Можно заключить, что существенного изменения мотивации в возрастном промежутке 19–40 лет не происходит (за исключением вхождения ценности «традиция»), однако изменяется значимость тех или иных ценностей. При анализе гендерной идентичности выявлено ее снижение от младшей к старшей группе, от стадии «мораторий», в терминах Л.Б. Шнейдер (кризис идентичности), до стадии «диффузной идентичности» (сложности самоопределения). Это может быть связано с трудностями самоопределения женщины в современной ситуации, особенно женщины более старшего возраста, которой требуется быть и хозяйкой, и добытчицей, что входит в конфликт с традиционной гендерной ролью.

При анализе психических состояний видно, что для младшей возрастной группы наиболее типичным состоянием является ригидность, трудности в переключении на новые способы действия, склонности к стереотипам, для средней группы – агрессия, в то время как для старшей группы – фрустрация и ригидность. ригидность в младшей группе может быть связана с недостатком жизненного опыта, умения принимать решения в стрессовых ситуациях, реакции старшей группы могут объясняться страхами за свой социальный статус в ситуации неопределенности.

При определении понятий группой 19–30-летних «красота» фигурирует (по убыванию) как: сила, внешний вид (шарм, стиль, одежда, ухоженность и т.д.), здоровье, душевные качества, гармония (согласие с самим собой). Здоровье ими описывается как: отсутствие болезней, радость (покой, комфорт и т.д.), правильный образ жизни (правильное питание). Группа испытуемых 30–40 лет описывает «красоту» как: гармонию внутреннего (души) и внешнего, определенные душевные и телесные качества, временную характеристику. Здоровье им представляется следствием образа жизни (зарядка, правильное питание и т.д.), определенных душевных качеств (гармонии, спокойствия, чистоты, благочестия), отсутствия заболеваний. Для лиц старше 40 лет характерны метафорические ответы в методике определения понятий. Так, «красоту» они определяют как «улыбки, солнце, свет, яркость», хотя дают и более прозаичные определения: духовный мир, эмоциональная сила, здоровье и стиль жизни, гармония. Здоровье этой группе испытуемых видится как «главное, жизнь, сила, красота, без него не прожить», а также как отсутствие болезней, уверенность (в себе), веселье и радость.

Выводы:

1. В ходе возрастного развития происходит не смена ценностной формации, а изменение приоритетов в ней. Ценности саморегуляции, стимуляции и конформности составляют мотивационный блок образа красоты взрослых.
2. Выявлено снижение выраженности гендерной идентичности от 19 к 40+ годам, что позволяет сделать вывод о низкой значимости гендерной идентичности в образе красоты.
3. Показано, что для младшей возрастной группы наиболее типичным психическим состоянием является ригидность, для средней группы – агрессия, для старшей группы – фрустрация и ригидность, то есть образ красоты у взрослых формируется на фоне несбалансированных негативных эмоциональных состояний.
4. Группа 19–30-летних испытуемых определяет красоту как «силу» и «внешний вид», что согласуется с преобладающей у них ценностью саморегуляции поведения.
5. Группа испытуемых 30–40 лет описывает красоту как гармонию души и тела, определенные душевные и телесные качества, что может быть сопоставлено как с ценностью саморегуляции, так и с ценностью стимуляции, получения новых ощущений.
6. Для лиц старше 40 лет характерны определения-метафоры: «красоту» они определяют как «улыбки, солнце, свет, яркость». Также частотными являются ответы: духовный мир, эмоциональная сила, здоровье и стиль жизни, гармония. Для данной группы наиболее значимыми ценностями являются конформность и саморегуляция.

Литература:

1. Карандашев В.Н. Методика Шварца для изучения ценностей личности: Концепция и методическое руководство. СПб.: Речь, 2004.
2. Практическая психодиагностика / Ред.-сост. Д.Я. Райгородский. Самара: Бахрах-М, 2005.
3. Серкин В.П. Методы психосемантики. М.: Аспект-пресс, 2004.
4. Шнейдер Л.Б. Личностная, гендерная, профессиональная идентичность. М.: МПСИ, 2005.
5. Эпстайн Д., Херцбергер Б., Ренчлер Э. Красота и мозг: Биологические аспекты эстетики. М.: Мир, 1996.