в раздел Оглавление

«Методы структурной психосоматики»

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Методология и техника работы.
Анализ терапевтических случаев

ГЛАВА V

Уровень значения и уровень выражения

5.7. «Высшие» переживания.

Состояния, характерные для глубинных уровней сознания, отличаются рядом особенностей, рассмотренных нами выше. Это:

• перенесение вектора внимания извне вовнутрь;
• изменение скорости прохождения ощущений и «внутреннего» течения времени;
• снятие глобальных оппозиций.

В связи с этим большинство переживаний, присущих состояниям глубокого транса, принципиальным образом отличаются от подобных им, но характерных для уровней периферических. Однако свойство нашего языка, как знаковой системы, не зависеть от уровня 4 коннотации, не указывать на него, создает особые трудности при попытках вербализации соответствующего опыта. Отсюда и возникла практика использования в отношении глубинных переживаний несколько высокопарного стиля, который может вызвать сомнения у человека, не имеющего собственного опыта подобного рода. Поэтому сразу отметим, что, когда мы используем определения типа «высший» по отношению к тем или иным психосоматическим феноменам, мы не имеем в виду ничего иного, кроме того, что эти феномены существенным образом отличаются от «обычных», в отношении которых принято использовать те же термины. При этом в «высших» переживаниях нет ничего загадочного или недоступного - они просто иные.

Мы не можем не только специальным образом «назвать» их, но и адекватно описать - еще Лессинг заметил, что речь плохо приспособлена для передачи некоторых душевных движений.

Почти каждый из нас имеет хотя бы небольшой опыт пребывания на глубинных логических уровнях сознания (на «пиках» жизни, в моменты крайнего воодушевления, напряжения или опасности, вдохновения, озарения или сосредоточенного размышления). Перечислим только некоторые присущие им «внешние» и далеко не самые существенные признаки.

Прежде всего, это необычайная четкость, яркость, острота и ясность всех ощущений. То, что происходит «вовне», столь же доступно и различимо, как и то, что происходит «внутри». Если речь идет о зрительном восприятии, то буквально каждый лист, каждая травинка, каждый лепесток в равной степени присутствуют в поле зрения, причем в каждый момент времени и при этом одновременно. Краски необычайно ярки и богаты. Возвращение к периферическим переживаниям воспринимается после этого как «падение» в мир нереальных, тусклых и плоских предметов, напоминающих тени на стене. Если речь идет о слуховом восприятии, то точно такую же метаморфозу испытывает мир звуков.

Телесные ощущения полны и различны, при этом само тело полностью управляемо и осознанно. Мысли «удобным» образом выстраиваются в нужном направлении, каждая из них полностью ясна и может быть сознательно использована как база другой; не происходит ни перескока, ни прерывания течения ментального процесса, он не содержит «разрывов» и «темных» мест.

При этом индивидуальной различимости каждого ощущения, каждого ментального акта, каждого воспоминания сопутствует чувство единства, неразрывности и цельности бытия. Мир нерасчленим, он буквально представляет собой единое целое, «одну вещь». Эта «вещь» включает в себя и переживающую глубокий транс личность, которая одновременно «присутствует» и здесь, и всюду, становясь частью всех аспектов единой реальности, в которой «всё - одно» или «всё есть всё».

Точно так же и время собирается в единый узел, где прошлое (и будущее? - ставим вопрос потому, что речь идет не о линии, не о некой нерасчленимой пространственное) столь же реально, как и настоящее. Ощущение текущего момента не утрачивается, но радикально меняется. Можно сказать, что оно сплетается с ощущением вечности. Здесь применима такая метафора: если в «обычном» состоянии текущий момент равен точке, за пределами которой все воспринимается в некоем тумане или не воспринимается вовсе, то «высшему» состоянию присуще знание сложной геометрии «пространства времени», вдоль линий которого эта точка летит. Эти линии столь же доступны, как и точка «сейчас»; они даже более реальны, поскольку сказанная точка представляет собой лишь частную и ускользающе малую конкретизацию их.

Однако все происходящее не воспринимается как чудо, греза или видение. Пожалуй, самое главное чувство, присущее «высшим» переживаниям, - это ошеломляющее чувство абсолютной и конечной реальности и подлинности. Санскритское слово tathatha (татхата) - «подлинность», которое мы неоднократно уже упоминали, очень удачно передает суть этого чувства. Мир действительно предстает «таким», каков он есть, а не «почти таким»; все воспринимается «именно так», а не «так, как кажется». При своей одновременной цельности и детальности восприятие «не-двойственно», анализ и синтез слиты, «поток сознания» недробен и не разорван, хотя и предстает не как линия, образованная отдельными точками-мигами, а как некий абсолютно четкий и кристаллически ясный симметричный объем. Единство Мира и собственного Я вовсе не означает отсутствие последнего. Когда, описывая высшие состояния, говорят об иллюзорности Я или о растворении Я в Универсуме, речь идет только о том полюсном Я, которое обычно присутствует на периферических уровнях. Оно отступает, «отваливается как маска», и обнаруживается, что эта бледная тень, эта «персона», ощущаемая обыденным понятием непоследовательно и урывками, действительно в некотором смысле лишь иллюзия. Этому противостоит ощущение всепроникающего собственного присутствия, личной вовлеченности в реальность мироздания.

Глубина переживаний также ошеломляет. Главным образом именно поэтому трудно сопоставить с глубинным опытом подобные состояния периферических уровней. Любая мысль, любая эмоция развиваются полностью до своего логического завершения, и в ходе такого развития они абсолютно ясны, постижимы и доступны. В них не приходится сомневаться, гадать: «Что это со мной?», «Чего я хочу?» - они просто есть.

Последняя особенность, о которой хотелось бы вспомнить здесь, - это «свет». Содержание мыслей, их направление, предмет и обстоятельства могут быть самыми разными, но при этом в них никогда не бывает чего-либо «темного» или гнетущего, какого-либо страха, напряжения и неуверенности. Свет - яркий, «хрустальный», но при этом не режущий и физически наполняющий все «пространство бытия». Некоторые называют это «счастьем», некоторые - «неомраченностью», некоторые - «благодатью» и т.д. Между тем любое название - тускло и неопределенно. Оно и «меньше» истины, и «не попадает в цель».

Что касается содержания феноменов глубинных трансовых состояний, то мы могли бы говорить о «чувствах» (о чем-то качественно «большем», нежели эмоции), «непосредственном знании», «мудрости» (праджия) и т.д., но не как о раздельных актах, а как о разных аспектах одного и того же акта; на самом деле все ощущения, все чувства, память, интеллект, интуиция - всё это действует одновременно, слитно и неразрывно, и если что-то выступает на первый план, то лишь подобно тому, как какая-либо грань кристалла может оказаться в тот или иной миг на первом плане перед глазами ребенка, играющего камешком, - однако, тем не менее, все прочие грани остаются «здесь», без них выделенная грань просто не существует. И более того, - кристалл может быть по желанию повернут нужной гранью.