Эпидемиология заболевания шизофренией, приближающаяся к 1% всего населения, ставит актуальный вопрос об особенностях общения и взаимодействия больных друг с другом и другими людьми. Большое количество исследований, изучающих эмоциональную, мотивационную и коммуникативную сферы больных шизофренией доказывает, что их адаптация в обществе имеет немало важную роль для специалистов разных областей.

Основы представлений о коммуникативной сфере в сочетании с представлением, например, внутренней картины болезни, представлениями о себе и других жизненных сферах помогут выстроить адаптивные способы реабилитации и терапии для больных шизофренией и их семей.

Представления о коммуникации в исследованиях клинического подхода В клиническом подходе к изучению шизофрении некоторое число исследований посвящено влиянию социальных и стрессогенных факторов на развитие заболевания. Так, для преморбидных характеристик личности, с которыми в последтствии будут связаны продуктивные симптомы, ведущим компонентом в формировании парциального типа дефекта является снижение потребностно-мотивационных характеристик социальной регуляции деятельности и поведения» (Критская, Мелешко, 1999). Главенствующую роль в специфичности нарушений при шизофрении играет аутизм как уход от реальности в мир внутренний переживаний. Именно аутизм способствует снижению потребности в общении. Уже как следствие дефицита общения с другими людьми возникает социальная дезинтеграция личности, больные не усваивают социальные нормы и правила, испытывают трудности во взаимодействии, причиной этого может служить затрудненный процесс сравнения себя с другими, к которым больной не относит себя.

Данные о дизонтогенезе детей с предрасположенностью к возникновению шизофрении говорят о том, что для таких детей свойственны парадоксальные реакции, «наблюдаются нивелированность эмоционально-волевых реакций, слабость коммуникативных связей» (Критская В.П., Мелешко Т.К., Поляков Ю.Ф. 1991), отсутствует инициативность в общении и усвоении правил взаимодействия, которые связаны с не способностью таких больных к децентрации. Существует так же версия, что причиной аутизма служит недостаточная развитость средств овладения речью и средств общения в целом, однако такая версия относится к вненозологическому подходу и считается вторичным по отношению к потребностно-мотивационной сфере. У больных часто отмечается социально-трудовая дезадаптация, связанная с повышенной утомляемостью, конфликтами с коллективом и психопатологическими мотивами (Мухаметшина, 2009). Исследования взаимоотношений больных согласуются с преимущественной неудовлетворенностью ими, и так же социальной ограниченностью контактов, сводимых только к общению с родственниками. В целом, количество исследований на данную тематику очень ограничено, и они касаются, в основном, соответствия больных социальным нормами рассматривают нарушения адаптации как нарушения мотивационной сферы, но не описывают сущностно процесс выстраивания и особенности взаимоотношений больных.

Эксперимент   Методики

В эксперименте участвовало2 группы больных шизофренией (женатых и не женатых соответственно), при этом исследование стоит считать пилотажным, из-за количества обследуемых, 10 человек женатых, 7 не женатых, всего 11 мужчин и 6 женщин. Тем не менее, полученные в результате исследования тенденции позволяют сделать некоторые выводы относительно большей выборки.

В исследовании использовались следующие методики:

1. Методика «ценности и доступности» Е.Б. Фанталовой позволяет выявить как отдельно значимые и не значимые сферы жизни больных обеих групп, а так же конфликтные зоны и уровень дезинтеграции личности в целом.
2. Диагностика межличностных отношений по методике Т. Лирина правлена на выявления отношения личности к себе, так и в случае данного исследования к партнеру идеальному и/или реальному при наличии такового. Для женатых пациентов методика проводилась дважды, сначала для описания реального, а затем идеального партнера.

Идеальный партнер – эталонный образ желаемого партнера, как человека со всеми желаемыми характеристиками.

В сопоставлении со значимостью коммуникативных и других ценностных сфер, представление о поведении партнера позволит сделать вывод о том, что препятствует или, наоборот, способствует процессу взаимодействия у больных.

3. ассоциативный эксперимент для описания «реального» и «идеального» партнеров. Был применен метод свободного описания реального, то есть, существующего на данный момент, партнёра испытуемого и партнёра идеального, как образ, к которому стремится испытуемый или к которому должен стремиться его реальный партнёр.

В данном исследовании применяется направленный метод: мы инструктивно ограничиваем называемые характеристики. Путем ассоциативного эксперимента возможно выделить не только присутствие определенных семантических категорий качеств (в данном случае мы сами задаем парадигматические отношения ассоциаций), но и определить семантическое поле (т.е. насколько совпадает описание реального и идеального партнеров в уже заданных условиях).

В рамках исследования необходимо было подтвердить следующие гипотезы:

1. Наиболее фрустрированными окажутся сферы, связанные с межличностной коммуникацией. У женатых испытуемых значения будут ниже, чем у группы не женатых.
2. В описании реального партнёра будут присутствовать более противоречивые характеристики, чем при описании идеального партнёра вне зависимости от фрустрации ценности «любовь».
3. Неадекватно завышенные ожидания партнера по отношению к себе (высокие значения паттернов по методике Т. Лири: дружелюбие, альтруизм, подчинение)

Привязка к ассоциациям в отношении образов партнера предоставит информацию о связи актуализированных характеристик с бессознательными установками на восприятие партнера.Обобщением результатов исследования будут являться качественные различия или сходства в ценностных ориентациях и межличностных взаимоотношениях у больных с разным семейным статусом.

Результаты и обсуждение.

Данные описательных характеристик по методике Фанталовой показывают, что в зоне значимых различий находится ценность «любовь» (p=0,018), процентное соотношение так же показывает, что у не женатых испытуемых эта сфера оказывается в 50% случаев в зоне конфликта или вакуума, тогда как для женатых испытуемых эта сфера фрустрированатолько в 14% случаев. Более высокое значение медианы в группе женатых испытуемыхподтверждает гипотезу о наибольшей фрустрации данной сферы у испытуемых из группы не женатых больных. Близкие к значимым результаты (p=0,048) отмечены в сфере «познание», у 50% не женатых это сфера вакуума, тогда как у женатых эта сфера в 100% случаев лежит в нейтральной зоне. Других значимых различий обнаружено не было. В группе не женатых испытуемых наблюдается смещение в сфере «активной жизни» в сторону конфликта, а у женатых – в сторону вакуума (стд.откл. – 1. стремиться к уменьшению от среднего). В сравнении значений в сфере «уверенность в себе» так же видно, что у группы не женатых испытуемых ценность является более фрустрированной (в 50%), для женатых только в 14%. Так же для группы не женатых отмечено пресыщение сферой «творчество».

Критерий Мана-Уитни не показал значимых отличий в сравнении выборок по методике Лири. Описательные характеристики по обеим выборкам показывают, что все испытуемые ожидают от партнера дружелюбного и альтруистического поведения. Это говорит о наличии ожидания испытуемых от партнеров ориентации на принятие и социальное одобрение, присутствие механизмов подавления и вытеснения по эмоционально лабильному типу поведения, наличие высокого паттерна по шкале «альтруистичность» говорит о склонности к навязчивому поведению по отношению к окружающим и роли жертвы, чтоможет оказаться внешней маской, скрывающей противоположный тип поведения.У группы не женатых процент по этим шкалам существенно выше, тогда как у женатых испытуемых в описании реального партнера в принципе не встречается паттерн дружелюбного поведения, но присутствует альтруистический.Для всех испытуемых свойственен в небольшой степени паттерн зависимого поведения на уровне подчинения и собственной беспомощности и паттерн ожидания авторитарного поведения.

Значимо взаимосвязанными оказываются характеристики познание и любовь с ожиданием агрессивного и подозрительного паттерна поведения от партнера. То есть, чем более значимыми для человека оказываются эти ценности, тем с большим недоверием испытуемые будут относиться к партнеру, есть положительная взаимосвязь между желанием полюбить и узнать человека и негативным реагированием, которые они ожидают получить извне. Если партнер ценен, любим, то он воспринимается как потенциально опасный, а поддержание отношений с ним вызывает напряжение. Так же выявлены положительные корреляции между работой и подозрительным, дружелюбным паттерном поведения. Такая взаимосвязь обладает абсолютным противоречием: для испытуемых в рабочем пространстве характерно с одинаковой постоянностью ожидать как подозрительного, так и дружелюбного отношения к себе. Это может говорить остойкойдисассоциации поведения в зависимости от ситуации. Последняя выявленная корреляция – материальное обеспечение и ожидание зависимого поведения от партнера. Если исходить из данных о дислоцированном отношении к работе, это может быть свидетельством нарушения критики, так как большинство больных на данный момент не работает.

На 3 этапе эксперимента были выявлены ассоциации, встречающиеся 2 и более раз: внимательный, заботливый, уверенный в себе, спортивный, понимающий, жизнерадостный, весёлый, отзывчивый, не пьющий, не курящий, не ленивый, чистоплотный, деятельный, честный, любящий, красивый, умный, добрый.

Характеристика «уверенность в себе», оказавшаяся в зоне конфликта по результатам методики Фанталовой, является частым требованием к идеальному партнеру, прозвучали схожие ассоциации: «умеющий постоять за себя», «твердо стоящий на земле», «ответственный», что говорит о том, что испытуемые нуждаются в восполнении этой ценности через партнера. У реальных партнеров схожих характеристик обнаружено не было. Большинство характеристик относятся к внешне поведенческим характеристикам: внимательный, заботливый, понимающий, весёлый, отзывчивый, любящий.Это соотносится с ожидаемым от идеального партнера паттерном дружелюбия и альтруистичности. Идентичной картины для реального партнера выявлено не было. Остальные характеристики относятся к формальным качествам – красивый, умный, работящий, спортивный и так же не пьющий, не курящий. Результаты наблюдения и беседы показывают, что испытуемые пишут эти характеристики в числе первых, как под диктовку.

Например, ценность « красота» для испытуемыхоказывается не важной, так же как сфера «познание», которая в большинстве случаев является зоной пресыщения, остается не понятным, что подразумевают испытуемые в данном случае, выделяя желаемую характеристику – «умный». Характеристики: «чистоплотный», »честный» хорошо соотносятся с подозрительным паттерном, то есть, ожидая недоверия от партнера, испытуемые боятся его негативных проявлений по отношению к ним. Они примерно в равной степени встречаются и среди реальных партнеров. Семантические поля ассоциативных характеристик реального и идеального партнера не существенно совпадают. Из общего количества ассоциаций описания реального партнера соотносится с описанием идеального большая часть названных (10 из 25).

Отметим присутствие в описании идеального партнера негативных характеристик, что не было отмечено при описании идеального партнера. Негативные характеристики (алчный, хитрый), связаны с поведенческим паттерном «подозрительность», который коррелирует с любовной сферой.

Выводы

Гипотеза №1 подтверждается частично. Действительно, у не женатых больных наиболее фрустрированными оказываются сферы, связанные с социальным взаимодействием, к которым относятся сферы «любовь» и «интересная работа» и «уверенность в себе». Сфера познания напрямую не относится к коммуникативной, однако в результате исследования было установлено, что проявление себя, расширение знаний об окружающем мире связано с опасным поведением партнера и на эту деятельность в контексте взаимодействия с партнером фактически может стоять запрет. У женатых испытуемых значительно фрустрированной коммуникатив‑ ной сферой является только сфера «активной, деятельной жизни».

Гипотеза №2 так же подтверждается частично. Описательные характеристики реального и идеального партнеров, в основном, носят формальный характер, и определенные противоречия наблюдаются и в случае как описания реального, так и идеального партнеров.

Гипотеза №3 подтверждается полностью. У больных действительно неадекватно завышены требования партнеров по отношению к себе.

Вычурно идеалистичное представление, которое желают создать о себе испытуемые, говорит о том, что и другие фрустрированные ценности оказываются взаимосвязанными с межличностным взаимодействием.

Заключение

Несмотря на то, что нами были получен некоторые данные о представлениях больных о межличностном контакте, остается еще относительно не понятным отличие картин в представлении о реальном и идеальном партнере у женатых больных, а так же статус психологического благополучия, который так же может влиять на представления испытуемых. В дальнейших исследованиях, мы рассчитываем увеличить выборку, а так же выявить уровень удовлетворенности жизнью и качество коммуникации у больных с их партнерами.

Литература

1. Критская В.П., Мелешко Т.К. Психологические особенности больных шизофренией. Руководство по психиатрии. Т.1. М., 1999
2. Мухаметшина З.Ф. Социальное функционирование и качество жизни больных шизофренией. Автореферат диссертационной работы, БГМУ Россздрава, Москва, 2009