ПРО ТРЕВОЖНОЕ РАССТРОЙСТВО

Каждое утро, только открыв глаза и поняв, что наступил новый день, она испытывает страх. Снова новый день… Снова идти на работу, поэтому как только понимает, что наступил новый день, хочется продлить ночь, лежать в кровати, укрывшись с головой одеялом и чтобы этот новый день не начинался. Нет, она хочет на работу, ей нравится заниматься цветами, собирать букеты и подарки, придумывать новые надписи для уютных пледов и разноцветных кружек. Несколько раз она сказывалась больной. И каждый раз ругала себя за это и обещала исправиться, вот завтра все будет иначе и я обязательно встану по будильнику, одену любимый свитер и… А наутро снова новый день, но сегодня она встает, и одевает свой любимый свитер. Ее тошнит, бросает в пот, голова кружится - она явно не совсем здорова. А если так, то как мне идти на работу? Если страшно, то это еще не повод не идти на работу, но вот если ты больна, то тут уж точно надо остаться дома. А вдруг меня стошнит прямо на покупателя? На глазах у коллег, посетителей, все будут смеяться. И с ней больше никто и никогда не заговорит, все будут рассказывать об этом случае и она никогда, никогда больше не сможет выйти из дома. Никогда. А если она упадет в обморок? Вот прямота остановке или в автобусе? И никто ей не поможет, все будут думать что она пьяная. А после все будут смотреть и укоризненно качать головой «ай-яй-яй, такая молодая, а с утра уже набралась». Или всем будет все-равно, а она упадет, так случайно закатится в канавку и вот там-то ее точно найдут не сразу. Нет, сегодня определенно надо остаться дома, а вот завтра точно пойдет на работу, обещает она себе. И сразу становится легче.

Это не очень-то и хорошо, но лучше, чем выходить из дома.

Дома лучше до тех пор, пока не звонит начальник и не требует « в конце-концов, что за болезнь у тебя такая, принеси справку, иначе я буду вынужден тебя уволить, который раз ты уже отпрашиваешься с утра». Она прекрасно понимает, что если так будет продолжаться ее и правда могут уволить, и что так она создает себе еще больше проблем. Понимает, что это как-то глупо, что нужно идти на работу, что ничего страшного там с ней не может случиться, что надо просто прийти в магазин и там все будет хорошо. Вечером она достает свой любимый свитер, собирает сумку и ложится спать, «завтра я точно пойду…бояться нечего, совершенно нечего». И снова утро, и все снова повторяется, круговорот мыслей, и тошнота, и она снова остается дома.

Нет, на работе все было хорошо, в коллективе ей никто не докучал и даже начальник относился очень лояльно к ее недомоганиям.

И почему ей всегда хоть немного, но страшно? Или  тревожно. Сейчас то ей нравилась ее работа, девочки, с которыми можно было в обед обсудить где купить новую настольную лампу или новый рецепт яблочного пирога. И работа была не только на кассе, но и тихая уединенная работа с цветами, лентами, коробочками и бусинами. Не то что в школе, вот там было всегда было непредсказуемо и шумно, и это должно было быть весело. Но ей было невесело и неуютно, тревожно как-то. Особенно если уроки были не в классах, а на выезде, где было много нового и непривычного.

И даже сложно сказать, когда и как это все началось, когда стало невыносимо просыпаться утром с мыслью, что надо идти на работу, а не хочется до головокружения и тошноты. Бывало, конечно, такое и в школе, то голова разболится, то живот. Но «все было в порядке», «слабость - это он нагрузки».

И да, еще в старших классах все было хорошо, но было каким-то другим, появились беспричинный страх, мысли, что она глупее других, какая-то щемящая пустота внутри, хотя где-то была и уверенность, что это не совсем правда. И одиночество, потому что другим легко и весело, а ей нет. Ей тоже должно быть весело, но почему-то все не так.

Иногда бывают мысли, что ее работа никому не нужна, все только молча и сочувственно будут смотреть на нее, если она забудет упаковать в подарочную коробку маршмелоу или положит слишком много конфет. А может быть будут и смеяться. И поэтому ей надо быть очень внимательной на работе, хотя это самый обычный день, она столько раз собирала эти наборы, что может делать это с закрытыми глазами. Она проверяет коробку, закрывает, завязывает ленту, она сделала все правильно, настолько хорошо, насколько это возможно. Она чувствует себя уставшей. Даже мысли могут быть изматывающими. Бывает, что накатывает тошнота и озноб, ноги становятся ватными, голова кружится. «Со мной что-то не так». И таких дней становилось все больше и больше. На первых порах она могла справляться с таким недомоганием, но иногда это было решительно невозможно и пару раз убегала с работы на соседнюю улицу, что было очень сложно в таком состоянии, и оттуда вызывала скорую помощь. Но врачи говорили, что с ней все в порядке. Лишь на выходных наступало затишье, а потом и эти дни наполнились тревогой.

Было время, когда она встречалась с ним, тогда тревога отступала, она могла положить голову ему на плечо и просто болтать, она чувствовала себя легко и уверенно. Он гладил ее по волосам и говорил, что все понимает. Но он хотел пойти куда-нибудь, а Она оказывалась, ведь им так хорошо вдвоем, дома. Он стал отдаляться, Она стала думать, что недостаточно хороша для него, что не нужна Ему и тревога возвращалась. И все подруги, которым Она все чаще отказывала составить в компанию, со временем перестали ее навещать. Ее зовут, то в кино, то в кафе, то на прогулку, но Она не может выйти. Хочет, и не может. «Все будет хорошо. В этот раз я точно пойду». Но Она опять оставалась дома и не понимала в чем дело. Дело в чем-то таком, что Она не может контролировать и не знает этому названия.

Я должна пойти на работу, говорит она себе перед сном. «Я не хочу лишиться работы, я не хочу жить на пособие и переезжать к родителям как какая-нибудь неудачница, я хочу пойти с друзьями в кино. Все будет хорошо». И достает свой любимый уютный свитер… Утром снова наступает новый день, но Она же обещала себе, что сегодня точно пойдет. Свитер, сумка, взгляд в зеркало у входной двери. Я не здорова, опять эта тошнота и головокружение, ноги становятся ватными и эта слабость. Глупо идти в таком состоянии на работу. Скоро отпуск, а пока я попробую взять больничный, да и дома можно собирать подарки и придумывать надписи на разноцветные кружки. Все изменится, но где-то в глубине души она знает, что ни больничный, ни отпуск ничего не изменят. В чем дело, Она пока не знает. Во всяком случае, с ней же вроде все в порядке? И у нее нет повода просить о помощи.

Но в какой-то из дней Она поняла, что помощь необходима, это было еще до того, как нужно было возвращаться на работу из отпуска. Потому что Она не смогла пойти в магазин за продуктами, заказала еду на дом, но именно в тот момент поняла, что уже не Она контролирует все, что происходит с ней.

Что же все-таки происходит? Все ли в порядке?

Так, или похоже проявляется тревожное расстройство. Оно может мучить людей годами, доставляя душевные волнения страдания и делая жизнь такой мучительной. Многие боятся выйти из дома, ходить на работу, в общественные места, уходить на отдаленное расстояние от дома, встречаться с друзьями. И если это длится достаточно долго, то неизбежно несет изменения и серьезно осложняет жизнь.

Разговоры могут помочь?

Когда тяжело, разговоры действительно могут помочь. Поэтому есть психологи и  врачи-психотерапевты. Терапевтические беседы различаются по целям и типам, все зависит от того, с чем человек пришел к врачу, с какими жалобами, вопросами, запросами, какая у него боль и цель.

В этот раз в кабинете у психотерапевта Она мало говорила о своей жизни, прошлом, ей нужно было знать что такое ее тревожность. Какие мысли будят эту тревогу и как их изменять, как научиться выходить из дома, как не бояться себя и научиться вновь доверять себе. Вот только «домашние задания» не очень хотелось выполнять, но раз надо, то надо, Она же хотела поскорее поправиться и делать то, что ей хочется.

Такой подход называется когнитивно-поведенческой терапией и очень хорошо помогает при тревоге и депрессии. Потому что мало понять почему тебе так плохо, но нужно знать что и как делать, чтобы было хорошо, то есть научиться думать и действовать по-другому.

Одинаковых людей нет, и поэтому и все мы по-разному реагируем на сложные ситуации в жизни. Но в чем бы ни заключались трудности, с ними можно бороться и добиться улучшений. Сможет ли человек, который испытывает подобную тревогу полностью поправиться и сколько займет время выздоровления? Сможет. Существуют средства борьбы с таким состоянием. А остальное зависит от готовности принять помощь, от серьезности проблемы и оттого, сколько времени прошло, прежде чем была оказана помощь. Иногда нужно больше времени, иногда удивительно, насколько быстро идет выздоровление. Полагаю, это зависит от того, насколько охотнее принимается помощь и чем активнее сам обратившийся включается в работу. И тем быстрее происходит выздоровление. Бывает, что остается осторожность и нерешительность, но после есть возможность делать то, что хочется, и прожить ту жизнь, которую хочется прожить.