«Консультирование и психотерапия»
ЧАСТЬ II. ВВЕДЕНИЕ В КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ
Глава 4. Создание атмосферы терапевтических взаимоотношений
Основные аспекты терапевтических взаимоотношений
Перечислив то, чем не являются терапевтические отношения, как мы теперь можем определить, чем же они являются на самом деле? Представляется, что можно назвать по крайней мере четыре явных свойства, характеризующих наиболее благоприятную атмосферу консультирования. Приведем описание этих свойств в терминах той конкретной ситуации, которую пытается создать консультант.
Во-первых, это теплота и отзывчивость со стороны консультанта, которые делают возможным установление раппорта, постепенно перерастающего в более глубокую эмоциональную взаимосвязь. С точки зрения консультанта, это четко контролируемые отношения, где аффективная связь имеет определенные границы. Это выражается в неподдельном интересе к клиенту и принятии его как личности. Консультант откровенно признает, что он до некоторой степени эмоционально вовлечен в отношения. Он не претендует на положение сверхчеловека, он может быть выше этого вовлечения. Он достаточно чувствителен к потребностям клиента, но тем не менее способен контролировать собственную идентификацию, чтобы иметь возможность как можно лучше поддержать человека, которому оказывает помощь. В то же время он избегает позиции, которая выражается следующим высказыванием одного из психоаналитиков: “Пациент становится эмоционально связанным с аналитиком, а аналитик старается рассматривать пациента с минимальным количеством эмоций. Аналитик должен казаться психологически сильным, очень сильным, но очень хорошо понимать человеческую слабость”. Хороший консультант признает, что только что описанная установка сделает из него безнадежного формалиста. Гораздо лучше откровенно отдавать себе отчет в том, что ты в какой-то степени эмоционально вовлечен во взаимодействия, но эта включенность должна строго ограничиваться для пользы самого пациента. Таким образом, необходимо избегать другой крайности, которую можно проиллюстрировать на примере первой терапевтической беседы с восьмилетней девочкой, которую бросила ее мать.
Посреди довольно бесцельной и замедляющей ход терапии игры, которой была увлечена девочка, консультант спррсил:
“Эстер, ты не хочешь кое-что узнать?” Эстер проявила некоторую заинтересованность, и консультант сказал: “Ты мне нравишься”. Эстер, казалось, была довольна этим. Она выглянула из окна, заметила нескольких человек, прохаживающихся в отдалении, и сказала: “Знаете, где работает мой дядя?”
Здесь консультант пытается воздействовать на ребенка, установив с ней аффективную связь, для которой подросток еще не готов, из чего, по всей видимости, ничего хорошего не может получиться (Поддерживающая терапия, в ходе которой терапевт становится ради любых практических целей матерью, отцом, дядей или тетей ребенка, возможна, и, если в нее можно погрузиться в рамках, установленных на это время обязательств, она может быть вполне успешной. См. статью Axelrode по этой теме.). Более разумно было бы, избегая излишнего отчуждения или чрезмерной участливости, устанавливать такие взаимоотношения, которые характеризуются теплотой, интересом, ответственностью, а также ясно и четко очерченной эмоциональной привязанностью. Мы чуть позже поговорим о тех способах, которые позволяют вводить подобные ограничения в ситуации интервью.
Вторая особенность терапевтического взаимодействия - предоставление достаточной свободы выражения чувств. Вследствие принятия консультантом высказываний клиента, полного отсутствия любых морализаторских и оценочных суждений, всепонимающего отношения, которое пронизывает всю беседу, клиент приходит к осознанию того, что все его чувства и отношения могут быть выражены. Никакое отношение не будет слишком агрессивным, никакое чувство - провинностью: все может быть привнесено в эти взаимоотношения. Ненависть к отцу, внутренний конфликт по поводу сексуальных запретов, угрызения по поводу совершенного в прошлом, нежелание обращаться за помощью, антагонизм и негодование по отношению к терапевту - все имеет право на выражение. В этом смысле терапевтическое взаимодействие заметно отличается от любых взаимоотношений в реальной жизни. Оно представляет собой ситуацию, в которой клиент может принести настолько быстро, насколько позволяет ему его сопротивление выразить, все запретные импульсы и скрытые установки, осложняющие его жизнь.
Несмотря на существующую полную свободу выражения эмоций, терапевтическая беседа развивается в определенных рамках, что придает ей структуру, которую клиент может использовать, делая открытия внутри себя. Эти ограничения - третий и очень важный аспект ситуации консультирования. Рассмотрим, например, проблему времени. Клиент свободен в том смысле, что может прийти на назначенный прием, а может - не прийти, может явиться вовремя или опоздать, может убивать целый час на пустую болтовню, дабы избежать своих реальных проблем или использовать время конструктивно. Однако существует определенное ограничение в связи с тем, что он не может руководить консультантом и занимать больше положенного времени, несмотря ни на какие отговорки. Нередко консультируемый ждет до последней минуты отведенного на консультацию времени, чтобы поднять наконец жизненно важный вопрос, обсуждение которого, естественно, требует большого количества времени. Ребенок в этом смысле более прямолинеен и сразу же заявит, что он останется на два часа вместо одного. Однако более благоразумен тот консультант, который придерживается четко установленных временных рамок. Клиент может извлечь гораздо большую пользу из хорошо организованной ситуации.
Есть также и другие ограничения. При работе с маленьким ребенком в ситуации игровой терапии подразумевается полная свобода выражения любых чувств, но вводятся и определенные значительные нормы поведения. Он может крушить глиняные фигурки, ломать куклы, кричать, брызгаться водой, но ему не позволяется ни бить окна, ни выносить свою деструктивную активность за пределы кабинета, в холл или другие кабинеты. Он может разорвать на куски игрушечную модель терапевта, но не может нападать непосредственно на него. Короче говоря, человеку предоставляется максимум свободы, чтобы выражать свои чувства и узнать самого себя. Но запрещается наносить вред другим, переводя все свои импульсы в действие. Часто довольно забавно наблюдать за ребенком, открывающим для себя все стороны терапевтической ситуации, который обнаруживает, где находятся пределы дозволенного. Мы совершим большую ошибку, если предположим, что эти ограничения являются препятствием для терапии. Они являются и для ребенка, и для взрослого одним из существенных элементов, которые превращают терапевтическую ситуацию в микрокосм, где клиент может обнаружить все базовые аспекты, характеризующие жизнь в целом, встретиться с ними открыто и приспособиться к ним.
Четвертой характеристикой терапевтической ситуации является ее свобода от любого давления или принуждения. Опытный консультант воздерживается от внесения в терапевтические ситуации своих собственных желаний, собственных реакций или предубеждений. Сеанс - это время клиента, а не консультанта. Совет, предложение, давление по поводу следования одному способу поведения в противовес другому - все это за пределами терапевтической ситуации. Как мы увидим в дальнейшем, это не просто тотальный запрет, грубый отказ от влияния на человека. Это благоприятная почва для личностного роста и развития, для сознательного выбора и для самостоятельной интеграции клиента. Эта почва, на которой может что-то вырасти. Без сомнения, эта четвертая характеристика крайне отличает терапевтические отношения от обычных, повседневных отношений в семье, школе или на работе.
Мы говорим об этих отношениях в свете того, как их видит консультант и как он пытается поддерживать их в процессе терапии. Что касается клиента, то, несмотря на то, что он может осознавать все эти элементы взаимодействия, его реакция на атмосферу полной свободы распространяется от полного морального одобрения до крайнего неприятия. Он обнаруживает, что здесь ему не нужны его привычные психологические защиты для оправдания своего поведения. Он не находит ни обвинений, ни слащавой снисходительности или оценки. Он обнаруживает, что консультант не намерен ни оказывать ему слишком сильную поддержку, ни проявлять явный антагонизм. Таким образом, клиент может, часто - впервые в жизни, быть подлинным, быть самим собой, отбрасывая свои защитные механизмы и сверхкомпенсации, которые давали ему возможность взаимодействовать со всем миром. В условиях терапевтических отношений человек может оценивать свои побуждения и свои поступки, свои конфликты и выборы, прошлые модели поведения и ныне существующие проблемы гораздо объективнее, потому что, с одной стороны, он свободен от необходимости защищать себя от возможных атак и, с другой стороны, он сам предохранен от слишком довлеющей зависимости. То, что индивид действительно реагирует на указанные элементы терапевтической ситуации, станет очевидно при обсуждении завершающих фаз терапии, во время которых консультируемый часто возлагает тот ход событий, в котором атмосфера консультирования стала для него совершенно уникальным опытом.