«Когнитивная и прикладная психология»

Раздел 2
ОПОЗНАНИЕ И ПОЗНАНИЕ

Структурно - функциональная характеристика процесса опознания

1. Механизмы сукцессивного и симультанного опознания

Опознание в широком смысле слова понимается как деятельность, охватывающая широкий диапазон функций - от узнавания знакомых, часто употребляемых предметов до выявления закономерностей в различных совокупностях данных или ориентировки в незнакомой обстановке. Современные исследования опознания показывают, что этот процесс нельзя рассматривать как пассивную передачу информации, обусловленную физическими свойствами стимуляции. Как пишет П. Колерс, это скорее активный процесс селекции, часто связанный с необходимостью решения многих задач и требующий наличия у воспринимающего субъекта различных механизмов для перекодирования информации. Субъект использует эту информацию для управления своим поведением, для предвидения событий, для построения внутренних отображений внешних объектов и внешнего пространства, т.е. «чувственного опыта».

В большинстве современных работ опознание рассматривается как процесс выдвижения и проверки гипотез. М.С. Шехтер [33] следующим образом представляет структуру процесса опознания. В опознавательном процессе участвуют зафиксированные в памяти образы, следы знакомых объектов или классов объектов. Еще до прямого участия этих образов в опознавательном процессе они в какой-то степени должны быть актуализированы в памяти. При этом оживляется и затем включается в опознавательный процесс не обязательно лишь тот след или комплекс следов, который соответствует предъявленному объекту, хотя возможен и такой случай. В последующем процессе сличения актуализированных следов и поступающей информации выясняется, какой именно след или комплекс следов соответствует воспринятой информации и соответствует ли ей вообще какой-либо из актуализированных следов.

В итоге указанного взаимодействия анализатор получает какой-то показатель соответствия или несоответствия между следами объекта и поступающей информацией. В первом случае говорят о положительном узнавании, во втором - об отрицательном узнавании.

Для осуществления операции сличения необходим особый аппарат сличения. Н.А. Бернштейн [34] дает характеристику функционирования этого аппарата при регуляции двигательных актов. Аппарат сличения сопоставляет текущие значения параметра Iω с требуемым значением Sω и передает в следующие инстанции регуляционной системы ту оценку их расхождения (∆ω) между собой, которая и служит основой для подачи на периферию эффекторных коррекционных импульсов. Здесь мы сталкиваемся, по словам автора, с совершенно своеобразным процессом, при котором сличение и восприятие разницы производится не между двумя рецепциями, симультанными или сукцессивными, а между текущей рецепцией и представленным в какой-то форме в центральной нервной системе внутренним руководящим элементом (представлением, энграммой и т.п.).

Опознавательный процесс на первых стадиях в значительной степени напоминает процесс ознакомления. В нем тоже присутствуют такие действия, как обнаружение, выделение адекватного задаче информативного содержания. Когда это содержание выделено, осуществляются сличение и идентификация предъявляемого объекта с записанными в памяти эталонами. При большом числе существенных признаков в объекте процесс сличения осуществляется по элементам и длится тем дольше, чем больше таких признаков в объекте и его модели, созданной при ознакомлении. Но по мере усвоения данного алфавита объектов характер опознавательного процесса меняется. Все операции, осуществляющиеся в составе опознавательного действия, практически сливаются с опознанием. Появляется возможность так называемого симультанного опознания, т.е. мгновенного узнавания уже известного. Возникает важный, с теоретической и практической точки зрения, вопрос, за счет чего возможно симультанное опознание, какие механизмы участвуют в его осуществлении.

Существуют различные подходы к решению данной проблемы. Д. Хебб и другие авторы полагают, что и на стадии симультанного опознания осуществляется последовательная фиксация выделенных при ознакомлении признаков. Согласно модели «клеточных ансамблей» Д. Хебба, в основе восприятия сначала частей, а затем всей фигуры лежат функциональные объединения нейронов коры - клеточные ансамбли. Порядок активации отдельных клеточных ансамблей определяется векторами движений глаз и общей моторной активностью субъекта.

В пользу гипотезы о существовании последовательных операций при опознании свидетельствует множество фактов. В.Д. Глезер и А.А. Невская говорят [35] о наличии двух типов опознания зрительных изображений. В эксперименте этих авторов показано, что при опознании простых изображений (опознание наклона прямолинейного отрезка), количество информации, получаемой наблюдателем, не определяется временем наблюдения. Это объясняется тем, что элементарные признаки выделяются врожденными механизмами в виде специализированных рецептивных полей на разных уровнях зрительной системы, работающими по стандартной, генетически заданной программе. При опознании сложных изображений время опознания тем больше, чем больше информационное содержание предъявленного стимула, т.е. время опознания сложных рисунков прямо пропорционально логарифму числа членов алфавита. На этом основании авторы заключают, что опознание при этом совершается путем обнаружения в объекте ряда признаков с помощью последовательных выборов. Образ в этом случае характеризуется определенной временной последовательностью, кодовой группой, и описание изображения может быть не связано с какой-то определенной нейронной структурой.

Другая гипотеза сводится к тому, что симультанное опознание осуществляется по каким-то иным, более «оперативным» признакам, выделенным человеком в ходе тренировки. В целом ряде исследований переход к симультанному опознанию связывается с сокращением комплекса опознавательных признаков за счет «свертывания», исключения из него многих избыточных компонентов. Симультанное опознание начинает совершаться тогда, когда после такого сокращения остается один или небольшое число признаков, по которым осуществляется операция сличения. Эти опознавательные признаки называют «опорными признаками», «критическими точками» и т.п. Подобную точку зрения относительно признаков, по которым осуществляется симультанное опознание, высказывает Е.Н. Соколов [36], предлагая вероятностную модель восприятия. Статистический подход позволяет автору описать динамику восприятия как процесс изменения априорных вероятностей гипотез по мере ознакомления с отдельными свойствами воспринимаемого предмета. В таком случае восприятие (опознание) не предполагает обязательной проверки всех признаков данного предмета или изображения. Взаимная связь свойств предмета позволяет оптимизировать процесс опознания на основе проверки некоторой системы критических признаков, выделение которой сопровождается уменьшением первоначальной степени неопределенности. По мнению Соколова, выделение этих критических компонентов воспринимаемого изображения, сопровождающееся схематизацией поисковых движений, обеспечивает узнавание предъявляемого объекта по сокращенным и формализованным траекториям, охватывающим часть изображения.

Аналогичную гипотезу о способах симультанного опознания высказывает Б.Ф. Ломов, основываясь на данных экспериментального исследования опознания букв и цифр в условиях их тахистоскопического предъявления: в процессе опознания человек, минуя многие ступени дихотомической лестницы, быстро относит предъявляемый объект к группе объектов, весьма близких ему. С помощью операций сличения затем устанавливается, какой именно член этой группы идентичен предъявляемому [37].

P.M. Грановская [38] в качестве стадии перехода от сукцессивного к симультанному опознанию также выделяет последовательно-параллельное восприятие посредством обследования только наиболее информативных точек на основании информации, записанной в памяти. Симультанное опознание автор рассматривает как многоканальное параллельное восприятие, не требующее внешних движений и обеспечивающее в каждый момент анализ всего объекта только по одному признаку. Однако автор недостаточно четко определяет характер признаков, оперирование которыми обеспечивает переход от внешнего сканирования к внутреннему и от сукцессивного опознания к симультанному.

В последнее время в психологической литературе все больше накапливается фактов в пользу гипотезы о механизме опознания, основанном не на опробовании отдельных признаков, а на их преобразовании, укрупнении. При этом предполагается возможность формирования на основе группы признаков целостного образования. Подтверждение правомерности данной гипотезы получено в исследовании М.С. Шехтера, посвященном изучению двух типов опознания - сукцессивного и симультанного. Автор утверждает, что симультанное узнавание нельзя объяснить простым сокращением опорных точек (т.е. выпадением некоторых из них) и что оно не является скрытой формой сукцессивного узнавания, при котором процесс сличения автоматизирован и совершается очень быстро. М.С. Шехтер отмечает, что здесь имеет место не только сокращение признаков, но и замена большего числа признаков меньшим за счет синтезирования нескольких. Эти целостные признаки воспринимаются наблюдателем как простые, неразложимые единицы [33].

Итак, можно выделить две основные гипотезы относительно принципов, по которым осуществляется симультанное опознание: 1) мгновенное опознание возможно благодаря выделению критических опорных точек объекта; 2) при таком опознании наблюдатель оперирует целостным образом объекта. Этот вид кодирования, преобразования стимула, в результате которого осуществляется переход от оперативных единиц восприятия низшего ранга к единицам более высокого ранга, В.П. Зинченко и Д.Ю. Панов [39] называют «естественным» кодированием, чтобы отличить его от кодирования информации в технике связи.

Рис.1. Образцы знаков, использовавшихся в экспериментах.

а - знак, состоящий из однородных элементов; б - симметричный; в - ассиметричный.

Проблема отличительных признаков, характеристик объекта, на основании которых строится перцептивное представление о нем, еще не решена. Организация отдельных стимулов или отдельных элементов стимулов в структуры, в крупные оперативные единицы способствует уменьшению времени опознания и увеличению пропускной способности наблюдателя. Поэтому вопрос о признаках, которыми оперирует человек при выполнении различных перцептивных задач, представляет не только теоретический, но и практический интерес.

В ряде наших исследований [40, 41, 42] изучался процесс формирования опознавательных эталонов на разных стадиях развития перцептивного действия: 1) различение, выделение в объекте отдельных признаков; 2) идентификация двух одновременно предъявляемых сигналов; 3) зрительный поиск и сличение; 4) опознание сигналов. Исследования были предприняты с целью проследить процесс формирования опознавательных эталонов и выделить те свойства последних, которые обеспечивают максимальную эффективность перечисленных выше элементарных операций и тем самым способствуют повышению эффективности опознавательной деятельности.

В качестве стимульного материала использовалась система знаков, насчитывающая 32 символа. Все знаки, составляющие данный алфавит, имеют контур в виде равнобедренной трапеции и состоят из пяти элементов, каждый из которых может быть либо черным, либо белым (рис. 1). Таким образом, алфавит является ограниченным и представляет собой сумму всех возможных сочетаний из пяти, т.е. 32.

Эксперимент 1. Исследование формирования перцептивного образа

Испытуемым, не знакомым с используемым в опыте стимульным материалом, на экране проекционного тахистоскопа предъявлялись по одному все знаки данного алфавита при времени экспозиции 50 мс. Задача испытуемых сводилась к воспроизведению предъявляемых знаков с помощью электрокарандаша, соединенного с секундомером. О точности воспроизведений можно было судить по зарисовкам испытуемых. В ходе эксперимента регистрировался латентный период сенсомоторной реакции испытуемых. Использовались два варианта до- и послеэкспозиционного поля: светлое и темное.

Известно, что процесс переработки зрительной информации не ограничивается лишь временем экспозиции стимула, так как след предъявляемого стимула сохраняется в сенсорной и иконической памяти (подробнее об этом речь будет идти при микроструктурном анализе опознания) еще некоторое время, в течение которого продолжается считывание зрительной информации. Однако если по окончании экспозиции подается светлое послеэкспозиционное поле или маскирующий стимул, то читаемость следа тестового стимула может быть в значительной мере ухудшена, что либо затрудняет, либо полностью прекращает дальнейший процесс считывания информации. Анализ зарисовок предъявляемых знаков, сделанных испытуемыми, позволил проследить процесс формирования зрительного образа, эталона. При работе со светлым полем (после предъявления первого знака) восемь испытуемых из десяти выделяют и правильно воспроизводят контур знака. Однако при этом в 50% случаев фигура воспринимается как единое нерасчлененное целое. Трое испытуемых разделили знак на четыре элемента, и лишь один правильно воспроизвел количество элементов в знаке, т.е. пять. При последующих предъявлениях знаков в ряде случаев наблюдались искажения контура в зарисовках даже тех испытуемых, которые правильно воспроизвели его после первого предъявления. Не является стабильным и воспроизводимое испытуемыми количество элементов в знаке: оно варьирует от двух до семи элементов. Таким образом, формирующийся в результате повторных предъявлений знаков зрительный образ неустойчив, его динамические изменения выражаются в различных искажениях контура фигуры, в варьировании воспроизводимого числа элементов в знаке.

Далее, при последующих предъявлениях знаков, происходит сокращение числа возможных альтернатив и формирование «схемы» обобщенного эталона. Испытуемые в словесных отчетах при этом отмечают, что «все знаки одинаковые», «имеют одинаковую форму». Такое обобщенное узнавание, т.е. отнесение предъявляемых объектов к общей, широкой категории «фигур, имеющих форму равнобедренной трапеции и расчлененных на несколько элементов», наблюдается у разных испытуемых после различного числа предъявлений знаков - от трех до шестнадцати предъявлений. (Эта вариативность объясняется различной степенью тренированности испытуемых в тахистоскопических экспериментах.)

Для большинства испытуемых задача различения стимула свелась к выделению контура фигуры и определению числа составляющих ее элементов. Лишь двое испытуемых из десяти, установив, что оба этих признака - форма и число элементов - являются постоянными, общими для всего алфавита знаков, сумели выделить к концу эксперимента в качестве наиболее информативного признака последовательность черных и белых элементов в знаке.

Таким образом, при работе с незнакомым стимульным материалом задача различения и выделения в объекте информативного содержания оказалась сложной, и время экспозиции, равное 50 мс, было недостаточным для ее выполнения. Испытуемые при этом оперировали целым рядом признаков объекта: формой, числом элементов, цветом элементов, их последовательностью. Сформированная в результате повторных предъявлений знаков обобщенная «схема» была недостаточно устойчивой и в ряде случаев не адекватной объекту. Поэтому число случаев, когда испытуемые сумели выделить наиболее информативный признак в знаке - последовательность черных и белых элементов - и воспроизвести его, было невелико, и общее число правильных воспроизведений составило лишь 7,5%.

Анализ зарисовок, сделанных испытуемыми, работавшими в условиях темного до- и послеэкспозиционного поля, показывает, что процесс формирования зрительного образа при этом проходит те же стадии, что и у испытуемых первой группы. Однако в этих условиях для создания «схемы» фигуры и обобщенного узнавания последней потребовалось меньшее число предъявлений знаков, и точность воспроизведения существенно возросла (30% правильных ответов).

Полученные в ходе эксперимента данные о длительности латентного периода реакции показывают явную тенденцию к закономерному уменьшению его к концу эксперимента. Латентный период реакции сокращается по мере тренировки испытуемых обеих групп и в процессе формирования «схемы» объекта. Не было обнаружено различий в длительности латентного периода реакции на предъявление отдельных знаков, составляющих алфавит. Это объясняется тем, что отличительные признаки знаков - последовательность черных и белых элементов - не были информативными для большинства испытуемых.

Эксперимент II. Исследование операции выделения в стимуле информативного содержания

«Схема» стимула сообщалась испытуемым до начала эксперимента в словесной инструкции. Кроме того, им давались карточки с изображенной на них «схемой» знака, и задача испытуемых сводилась к тому, чтобы после предъявления стимула отметить на карточке светлые элементы в знаке.

Сравнение данных по точности воспроизведения знаков в первой и второй сериях эксперимента показывает, что в последнем случае точность резко возрастает: в 6,6 раза при светлом поле и в 3,7 раза - при темном. Повышение точности воспроизведения вызвано сокращением числа альтернатив при восприятии в результате предварительного формирования у испытуемых «схемы» стимула. Это приводит к сокращению числа релевантных параметров стимула. Часть признаков объекта, таких, как контур знака, число элементов, становится избыточной, что способствует разгрузке кратковременной памяти. Задача испытуемых теперь состоит лишь в выделении наиболее информативных признаков, отличающих каждый данный знак от всех остальных, составляющих алфавит, а именно в установлении и воспроизведении последовательности темных и светлых элементов. Иными словами, испытуемые переходят к оперированию другим рабочим алфавитом, меняют оперативные единицы восприятия. О том, что представляет собой новый рабочий алфавит испытуемых, можно судить по характеру ошибок, допускаемых ими при воспроизведении знаков.

Были выделены четыре основных типа ошибок, допускаемых испытуемыми: пропуск или добавление, перенос (перестановка), аддитивное смешение и зеркальное отражение (рис.2). Кроме того, допускались ошибки смешанного типа. В распределении ошибок по перечисленным выше типам наблюдается высокая степень корреляции для двух групп испытуемых, работавших в условиях светлого и темного поля (табл.1). Можно предположить, что испытуемые обеих групп, выполняющие в различных условиях одну и ту же задачу, оперируют одним и тем же рабочим алфавитом.

Рис.2. Образцы ошибок, допускавшихся испытуемыми в опытах.

Таблица 1. Зависимость характера ошибок, допускаемых испытуемыми, от условий эксперимента

Анализ ошибок воспроизведения знаков позволил предположить, что во второй серии эксперимента испытуемые переходят от оперирования стимулом как единым, нерасчлененным целым (в начале первого эксперимента) или манипулирования целым рядом признаков стимула, таких, как форма, число элементов, их цвет, последовательность (во второй половине первого эксперимента), к оперированию отдельными элементами стимула. Отсюда возникают ошибки на пропуск или перестановку отдельных элементов. Такой характер рабочего алфавита частично навязан инструкцией и условиями опыта (работа с заданной «схемой» стимула, необходимость отмечать светлые элементы в знаке). Испытуемые в словесных отчетах указывают, что «ориентируются только на светлые элементы», и т.п. Представляло интерес определить, зависит ли точность воспроизведения знаков от их структуры, в частности, от симметрии.

Сравнение полученных в нашем исследовании данных по точности воспроизведения симметричных и асимметричных знаков показало, что она несколько выше для симметричных знаков (56,2% правильных ответов при светлом поле и 88,5% - при темном; для асимметричных знаков, соответственно, 48,5 и 80,2%).

Таким образом, симметричные знаки лучше сохраняются в кратковременной памяти, что обеспечивает большую точность их воспроизведения. Анализ ошибок воспроизведения знаков показывает, что несколько большее число ошибочных ответов допускается испытуемыми на восстановление симметрии при воспроизведении асимметричных знаков (141 ошибка при светлом поле и 54 - при темном), чем на нарушение симметрии при воспроизведении симметричных знаков (114 ошибок при светлом поле и 37 - при темном). Следовательно, трансформация зрительного образа в кратковременной памяти также имеет большую тенденцию к восстановлению симметрии, чем к ее нарушению.

Анализ результатов I и II экспериментов показал, что при выполнении задачи различения незнакомых визуальных сигналов испытуемые вначале оперируют целостным, нерасчлененным зрительным образом стимула. Далее, в результате обобщенного узнавания, формирования «схемы» объекта, сокращается число альтернатив и происходит отсев избыточных признаков, что обеспечивает возможность перехода к оперированию другим рабочим алфавитом. Испытуемые выделяют наиболее информативные признаки стимула, соответствующие стоящей перед ними задаче, и оперируют лишь этими признаками. Попытки перехода к такому сокращенному и более рациональному алфавиту намечаются уже в первом эксперименте, однако они полностью реализуются лишь во втором эксперименте, где задача формирования адекватной схемы объекта облегчается инструкцией, даваемой испытуемым перед началом опыта. Новый рабочий алфавит является более рациональным, поскольку он связан с разгрузкой кратковременной памяти и обеспечивает большую точность воспроизведения знаков.

Эксперимент III. Исследование операции идентификации

В третьем эксперименте исследовалась идентификация двух одновременно предъявляемых стимулов. Операция идентификации может быть выделена как промежуточное звено между актом различения и опознанием. Некоторые авторы отождествляют понятия «идентификация» и «опознание».

Мы считаем необходимым разграничивать эти два понятия. Идентификация есть сличение двух одновременно воспринимаемых стимулов либо сличение непосредственно воспринимаемого стимула с эталоном, записанным в памяти, и установление их тождества или различия. Опознание обязательно предполагает идентификацию, но не сводится к ней. Опознание включает также категоризацию - отнесение предъявляемого стимула к определенной категории объектов, воспринимавшихся ранее, и извлечение соответствующего эталона из долговременной памяти.

Идентификация неизбежно предполагает дихотомическое деление: отнесение стимула либо к «данному», либо к «любому другому, кроме данного». Отнесение стимула к данному мы будем условно называть положительной идентификацией, а к «не данному» - отрицательной.

Методика эксперимента состояла в следующем: на экране на время 50 мс в условиях темного до- и послеэкспозиционного поля предъявлялись два знака, и задача испытуемых, знакомых с алфавитом знаков, состояла в установлении их тождества (ответ «да») или различия (ответ «нет»). В ходе эксперимента с помощью звукового реле регистрировался латентный период сенсоречевой реакции испытуемых.

Анализ полученных в эксперименте данных показал, что операции положительной и отрицательной идентификации выполняются испытуемыми с одинаковой точностью: 61,1% правильных ответов при положительной идентификации и 61,4% - при отрицательной. Данные, характеризующие латентный период реакции испытуемых, свидетельствуют об отсутствии значимых различий и во времени выполнения этих операций: среднее значение латентного периода реакции для положительной идентификации составляет 1,07, а для отрицательной - 1,21 с.

Таким образом, операции положительной и отрицательной идентификации представляют одинаковую трудность для испытуемых, выполняются с одинаковой точностью и при одинаковом времени латентного периода реакции. Это позволяет высказать некоторые предположения относительно способа осуществления испытуемыми операции идентификации в нашем эксперименте. Как указывалось выше, анализ данных, полученных при исследовании задачи выделения в стимуле информативного содержания, показал, что она осуществляется поэлементно, т.е. испытуемые оперируют отдельными признаками стимула, соответствующими стоящей перед ними задаче. Допустим, что операция идентификации выполняется аналогичным образом, иначе говоря, осуществляется поэлементное сукцессивное сличение двух образов, запечатленных в зрительной памяти. Очевидно, что для установления различия стимулов достаточно нахождения хотя бы одного признака, отличающего один стимул от другого. Установление сходства, напротив, требует сличения и проверки по всем признакам, содержащимся в стимулах. Если такая проверка производится поэлементно и последовательно, то можно ожидать, что латентный период реакции будет больше при выполнении операции положительной идентификации. В свою очередь, быстрое затухание следов в зрительной памяти должно обусловливать в этом случае и меньшую точность выполнения операции положительной идентификации.

Высокая степень совпадения в точности и времени выполнения операций положительной и отрицательной идентификации в нашем эксперименте позволяет предположить, что эти операции выполняются не поэлементно, а симультанно. Последнее может быть достигнуто за счет оперирования не отдельными признаками стимулов, а целостными эталонами, гештальтами. В пользу этого предположения свидетельствует и анализ ошибок, допущенных испытуемыми в эксперименте.

Полученные данные показали, что при выполнении операции идентификации существенно возрастает доля ошибок смешения аддитивных и зеркальных знаков. Можно предположить, что появление ошибок смешения зеркальных стимулов связано с попытками перехода испытуемых от поэлементного сличения стимулов к манипулированию целостными образами.

Эксперимент IV. Исследование зрительного поиска

В отличие от операций выделения в стимуле информативного содержания и идентификации двух стимулов, задача зрительного поиска предполагает предварительное формирование эталона, которым испытуемый оперирует при поиске. Целью исследования было определить, что представляет собой этот эталон и какие его свойства обеспечивают необходимое для успешного выполнения задачи сохранение эталона в оперативной памяти.

Методика проведения эксперимента состояла в следующем: знаки предъявлялись на экране по одному при времени экспозиции 50 мс. Задача испытуемых состояла в том, чтобы найти предъявленный знак в матрице, содержащей весь алфавит символов, расположенных в случайном порядке. Регистрировались время и точность обнаружения знаков.

Исходя из того, что маршрут поиска у большинства испытуемых был одинаковым и оставался постоянным в течение всего эксперимента («беглый» взгляд на всю матрицу, а затем построчное сканирование слева направо и сверху вниз), определялась корреляция между расположением знаков в матрице и их рангом по времени и точности поиска. Оказалось, что коэффициент корреляции между расположением знаков в матрице и их рангом по времени поиска ρ=0. Коэффициент корреляции между точностью выполнения задачи и расположением знаков в матрице ρ=0,06.

Итак, время поиска и точность идентификации не зависят от расположения знаков в матрице и являются функциями структуры самого сигнала. Наиболее легкими для задачи поиска оказались однородные знаки, состоящие из одинаковых элементов. Второе место по точности идентификации и времени поиска занимают симметричные знаки. Лучшее сохранение их в памяти по сравнению с асимметричными знаками обеспечивает большую прочность эталона, которым испытуемый оперирует при поиске.

Анализ ошибок, допущенных испытуемыми при выполнении задачи поиска и идентификации сигналов, показал, что преобладают ошибки на пропуск или перестановку отдельных элементов знаков. Довольно большое количество ошибок допускается на смешение аддитивных стимулов. Эти ошибки наблюдались не у всех испытуемых (у семи из двадцати), но для тех, кто их допускал, они были довольно устойчивыми. Можно предположить, что появление ошибок аддитивного смешения знаков у отдельных испытуемых и полное отсутствие таких ошибок у других испытуемых объясняется индивидуальными различиями в скорости возникновения отрицательного послеобраза. Экспериментальные данные, полученные рядом авторов [43, 44], свидетельствуют о больших индивидуальных различиях в скорости возникновения и длительности затухания послеобраза, обусловленных разной подвижностью нервных процессов. При большой скорости возникновения отрицательного послеобраза (малый латентный период) процесс формирования эталона в нашем эксперименте протекает после возникновения отрицательного послеобраза и осуществляется с опорой на последний, что приводит к появлению ошибок аддитивного смешения знаков у отдельных испытуемых.

В результате анализа стимула, выделения в нем наиболее информативных признаков (последовательности темных и светлых элементов в знаке) формируется опознавательный эталон, которым испытуемый далее оперирует при поиске. Такой способ действий испытуемых, однако, не всегда приводит к успешному выполнению поисковой задачи, в отличие от операции выделения в знаке информативного содержания, где подобный опознавательный эталон обеспечивал достаточно высокую точность воспроизведения знаков. В последнем случае длительность сохранения сформированного зрительного образа была невелика и соответствовала интервалу между предъявлением знака и концом его воспроизведения. При выполнении поисковой задачи этот интервал значительно возрастает. Испытуемые работают в ином масштабе времени: максимальное время поиска составляет 17,5с, в то время как среднее значение латентного периода реакции испытуемых при задаче воспроизведения знака не превышает двух секунд. Известно, что процесс забывания очень интенсивно идет в первые 3-5с после предъявления стимула. Кроме того, при поиске имеет место не только процесс затухания следа, но и интерференция следов, возникающая в результате последовательных операций сличения эталона со знаками в матрице. Именно интерференция в данном случае является основной причиной разрушения, вытеснения зрительного образа стимула из оперативной памяти. При этом взаимное следование темных и светлых элементов в стимуле представляет наибольшую трудность для сохранения в памяти. (Подобные данные были получены при исследовании процесса идентификации сигналов азбуки Морзе: испытуемые легче усваивали относительное преобладание одних сигналов над другими, чем их взаимное следование [45].) Этим объясняется значительное количество ошибок на перестановку элементов в знаке, допускаемых испытуемыми.

Таким образом, сформированный эталон оказывается неадекватным задаче ввиду трудности длительного хранения зрительного образа в оперативной памяти. Поэтому у ряда испытуемых наблюдаются попытки перехода к другой системе эталонов. Эти попытки идут в направлении перекодирования предъявляемого стимула, осуществляемого по послеобразу. Способы перекодирования у разных испытуемых были различными. Один испытуемый с этой целью использовал двоичный код, т.е. запоминал сигнал как, например, такую последовательность: 10110. Другие испытуемые ориентировались лишь на один из видов элементов - темный или светлый - и оперировали порядковыми номерами этих элементов (например, «первый - третий», «второй - четвертый - пятый» и т.д.).

Вербальное перекодирование зрительной информации способствовало более прочному сохранению эталона. Поэтому задача зрительного поиска, хотя и является более сложной, чем задача выделения в стимуле информативного содержания, выполнялась испытуемыми с большей точностью (88,5% правильных ответов).

Итак, при выполнении задачи зрительного поиска и идентификации испытуемые оперируют опознавательными эталонами, формирующимися после предъявления стимула, на основе его послеобраза. При этом осуществляются анализ, расчленение предъявляемого стимула, выделение в нем наиболее информативных признаков. В результате такого анализа формируется комплексный опознавательный эталон, лишенный избыточных признаков, что приводит к разгрузке оперативной памяти.

Эксперимент V. Исследование процесса опознания

В пятом эксперименте изучался процесс опознания с целью определения свойств эталона, обеспечивающих симультанное опознание и параллельное протекание операции сличения по нескольким эталонам.

Методика эксперимента состояла в следующем: испытуемым давали десять знаков, нарисованных на карточках, и предлагали запомнить их. Затем, после правильного воспроизведения этих знаков, все 32 стимула предъявлялись на экране по одному при времени экспозиции 50 мс, и испытуемые должны были опознать среди них заученные. Регистрировались латентный период реакции и точность опознания. Кроме основного эксперимента, были проведены два дополнительных опыта на отсроченное опознание: на следующий день и через десять дней после заучивания.

Наблюдение за процессом заучивания предлагаемых десяти знаков показало, что в процессе ознакомления с ними испытуемые осуществляют их классификацию, группировку. На основе системы действий со знаками они самостоятельно выделяют принцип построения алфавита и классификации знаков внутри алфавита. При этом формируется «схема» знака, или «обобщенный портрет» класса, и определяются признаки, отличающие отдельные знаки.

В результате формируется десять опознавательных эталонов, которыми испытуемые затем оперируют при опознавании. В ходе эксперимента испытуемые должны были выполнять задачу сличения предъявляемых стимулов одновременно с десятью эталонами.

Полученные данные показали, что Время реакции положительного и отрицательного узнавания существенно не различается: среднее значение латентного периода реакции при положительном опознании составило 2,25, при отрицательном - 2,33с. Этот результат совпадает с данными, полученными при исследовании операций положительной и отрицательной идентификации.

Наиболее эффективно осуществляется опознание однородных и симметричных знаков. Значит, симметричные фигуры более прочно сохраняются не только в кратковременной, но и в долговременной памяти.

При анализе характера допущенных испытуемыми ошибок были выделены ошибки положительного («пропуск цели») и отрицательного («ложная тревога») опознания. При опознании почти полностью отсутствуют ошибки на пропуск и перестановку отдельных элементов стимула, характерные для операций различения, идентификации и зрительного поиска. В то же время значительно возрастает количество ошибок смешения зеркальных стимулов (табл. 2).

Таблица 2. Зависимость точности опознания от длительности интервала между заучиванием и опознанием

Анализ латентного периода реакции при опознании также свидетельствует о трудности, которую представляют при выполнении этой операции стимулы, зеркальные к заученным. Латентный период реакции больше для стимулов, зеркальных к заученным (2,7с), чем для остальных знаков (2,24 с). Эта закономерность сохраняется и при отсроченном опознании знаков.

Таким образом, основную трудность при опознании представляют зеркальные к заученным стимулы. Случаи зеркального отражения визуальных стимулов отмечались в ряде исследований. В. Штерн указывал [46] на наличие пространственных перемещений зеркального типа в рисунках детей. В наблюдениях Иенша [47] над пространственными перемещениями в эйдетических образах также отмечаются многочисленные факты зеркальных перемещений относительно центральной оси фигуры. Факты пространственного перемещения детьми сторон рисунка (при его воспроизведении по представлению) в горизонтальной или вертикальной плоскости были получены и другими авторами [48].

В исследовании А. Невской [49] инвариантность образов к зеркальным поворотам вокруг вертикальной оси на материале геометрических фигур отмечалась до обучения испытуемых. При зеркальных поворотах вокруг горизонтальной оси инвариантность возникала лишь после специальной тренировки. Это различие автор объясняет свойствами реального мира, к восприятию которого приспособлена зрительная система. Многочисленные объекты внешнего мира, обладающие лево-правосторонней симметрией, являются зеркальными вариантами относительно вертикальной оси. Объединение таких вариантов в единый зрительный образ биологически целесообразно.

Описанные факты смешения зеркальных стимулов интересуют нас с точки зрения определения характера эталонов, которыми испытуемые оперируют при опознании. Как указывалось выше, при выполнении операций различения и зрительного поиска большинство ошибок, допускаемых испытуемыми, являются ошибками типа добавления, пропуска или перестановки отдельных элементов. Следовательно, испытуемые в этих случаях оперируют отдельными элементами стимула. При этом для незнакомых стимулов, каковыми являются для испытуемых предъявляемые знаки, ориентация в направлении лево-право является информативным признаком, относящимся к форме стимула. Этим объясняется отсутствие смешения зеркальных знаков.

Иной характер ошибок при задаче опознавания. Испытуемые совсем не допускают ошибок на перестановку элементов в знаке. Зато резко возрастает по сравнению с другими операциями число ошибок зеркального отражения.

Можно предположить, что трансформация зрительного стимула типа зеркального отражения возможна лишь тогда, когда он воспринимается как целое. Иначе говоря, появление подобных ошибок вызвано тем, что испытуемые переходят от оперирования отдельными элементами к оперированию целым, от комплексного эталона, содержащего лишь существенные признаки, к целостному. Для подобных целостных эталонов ориентация относительно вертикальной оси является признаком, относящимся не к форме стимула, а к его положению в пространстве. Поэтому при опознании стимула по сформированному эталону, инвариантному к зеркальным поворотам, необходимы специальные усилия (или дополнительное время) для того, чтобы произошла детализация, связанная с различением взаиморасположения отдельных элементов. Этим объясняется тот факт, что мы не замечаем зеркальных поворотов при тахистоскопических предъявлениях букв, цифр, знакомых фигур и т.п. Знакомый стимул сличается с эталоном, и устанавливается их тождество независимо от ориентации стимула в пространстве. При необходимости не только опознать стимул, но и оценить его положение в пространстве затрачивается некоторое дополнительное время, хотя обработка этих двух видов информации может идти по параллельным каналам.

Таким образом, появление ошибок смешения зеркальных стимулов в нашем эксперименте, инвариантность сформированного эталона к зеркальным поворотам мы рассматриваем как показатель того, что сформированный эталон является целостным, нерасчлененным. Целостные эталоны обеспечивают параллельное протекание операции сличения по десяти эталонам (соответственно десяти заученным знакам). В пользу того, что сличение по десяти эталонам осуществляется не путем последовательных выборов, а параллельно, свидетельствуют данные о времени реакции испытуемых. Латентный период реакции при опознании (в среднем 2,47с) лишь вдвое превосходит время речевой реакции при идентификации двух одновременно предъявляемых стимулов (1,14с). При этом точность опознания существенно превышает точность выполнения испытуемыми операций различения, идентификации и поиска.

Сформированные эталоны достаточно прочно сохраняются в долговременной памяти. Сравнение данных о точности опознания знаков в зависимости от длительности интервала между заучиванием и опознанием свидетельствует о сохранении высокого уровня точности опознания даже спустя десять дней после заучивания знаков (табл.2). В значениях латентного периода реакции испытуемых наблюдается тенденция к сокращению с увеличением интервала между заучиванием и опознанием.

Итак, исследование процесса формирования эталонов на различных уровнях перцептивного действия показало, что этот процесс является многоуровневым. На первой стадии, при задаче различения сигнала, фигура воспринимается как нерасчлененное целое. Далее осуществляется развернутый анализ каждого сигнала: оцениваются количество элементов, их форма, цвет, расположение. По мере уточнения отдельных признаков стимула происходит формирование «схемы», «обобщенного портрета» класса - это стадия обобщенного узнавания. В результате формирования «схемы» целый ряд признаков стимула становится избыточным. Сокращение числа релевантных признаков делает возможным выделение в стимуле наиболее информативных признаков и формирование комплексного опознавательного эталона, что способствует разгрузке оперативной памяти. При оперировании таким эталоном процесс сличения осуществляется поэлементно, в соответствии с выделенными информативными признаками, составляющими эталон.

Наконец, предварительное детальное ознакомление с алфавитом стимулов, формирование «схемы» в результате системы действий испытуемых со стимулами приводит к созданию целостных эталонов. Однако в отличие от целостных эталонов на стадии формирования образа фигуры на стадии опознания эталон представляет собой целостное образование, синтез, основанный на предшествующем анализе, выделении опознавательных признаков стимула. На стадии формирования такого целостного эталона осуществляется параллельное протекание операции сличения по нескольким эталонам. Параллельное опознание по нескольким эталонам возможно благодаря тому, что сформированные эталоны являются целостными, неразложимыми единицами, и операция сличения при этом не требует предварительного анализа, расчленения стимула и поэлементного его сопоставления с эталоном, а осуществляется симультанно.

Полученные в исследовании данные свидетельствуют о динамичности оперативных единиц восприятия, являющихся результатом перцептивных преобразований материала. Об этом писал А.В. Запорожец [3], указывая, что образы, складывающиеся в результате практического действия, отличаются от образов, складывающихся при выполнении познавательного действия в его различных вариантах. Сравнительный анализ осязания и зрения, проведенный в генетическом плане В.П. Зинченко и А.Г. Рузской [3], позволил авторам установить, что один и тот же предмет может неоднократно подвергаться различным преобразованиям и служить прототипом различных оперативных единиц восприятия. Результаты проведенного нами функционального анализа перцептивных и опознавательных процессов показывают, что вид оперативных единиц восприятия детерминируется задачей, стоящей перед субъектом. Задача актуализирует адекватные ей способы преобразования информации. Оперативные единицы восприятия представляют собой некоторую иерархическую структуру, различаясь между собой полнотой заключенных в них признаков объектов. Актуализация сложных или элементарных оперативных единиц определяет способ опознания тест-объекта (симультанный или сукцессивный).

Полученные в исследовании данные позволяют подойти к решению вопроса о критериях симультанности процесса опознания. С точки зрения М.С. Шехтера [33], критериями перехода от сукцессивного опознания к симультанному могут служить субъективные впечатления испытуемых об отсутствии последовательной фиксации признаков в предъявленном объекте, с одной стороны, и редукция опознания - с другой. Использование указанных критериев вызывает справедливые возражения у А.И. Подольского. Подольский [50] рассматривает проблему перехода от сукцессивного опознания к симультанному как составную часть более общей проблемы - перехода от развернутых к сокращенным формам психической деятельности. В качестве критерия симультанности опознания автор принимает отсутствие последовательных фиксаций элементов опознаваемого объекта, т.е. отсутствие макродвижений глаз. Анализ полученных данных позволил А.И. Подольскому заключить, что переход к симультанному опознанию представляет собой ряд последовательных изменений как ориентировочной части опознавательного действия (поэтапный перенос ее в идеальный план), так и исполнительной части (постепенное сокращение траектории обследования объекта за счет механизмов периферического зрения).

Мы полагаем, что отсутствие макродвижений глаз в процессе опознания также не может служить адекватным критерием симультанности зрительного опознания. Если исходить из данного критерия, то следует считать, что все объекты, имеющие малые угловые размеры (например, менее 1 угл. град.), опознаются симультанно. Кроме того, данному критерию удовлетворяет опознание объектов, предъявляемых в условиях ограничения времени экспозиции. Таким образом, отсутствие макродвижений глаз не является показателем перехода от сукцессивного к симультанному опознанию.

Результаты исследования формирования опознавательных эталонов на различных уровнях перцептивного действия позволяют предложить в качестве критерия симультанности опознания показатель эффективности одновременного оперирования в процессе опознания несколькими опознавательными эталонами. При сукцессивном опознании, т.е. опознании объекта по комплексу признаков, наблюдатель должен удерживать в памяти промежуточные результаты сличения до тех пор, пока не будет принято решение о тождестве или отличии объекта от эталона (на это обстоятельство указывают и другие авторы [51]). Это влечет за собой большую нагрузку на оперативную память и делает практически невозможным одновременное оперирование в процессе сличения несколькими опознавательными эталонами. В случае симультанного опознания, например, при оперировании целостными эталонами как неразложимыми единицами, как показали результаты нашего исследования, отмечается высокая эффективность опознания по нескольким эталонам.

Критерием симультанности опознания не может служить и время экспозиции стимула, обеспечивающее высокую точность опознания, что связано с возможностью считывания информации, запечатленной в сенсорной и иконической памяти. Однако использование маскирующего послеэкспозиционного поля позволяет создать более жесткие условия временного ограничения экспозиции стимула. Возможно, критерием симультанности опознания может служить разница в эффективности опознания при наличии и отсутствии маскирующего послеэкспозиционного поля.

Для проверки этого предположения было предпринято экспериментальное исследование зрительного опознания стимулов по признакам формы, размера и пространственной ориентации фигур у испытуемых со сниженной остротой зрения (от 0,04 до 0,07) и с различным характером заболевания зрительного анализатора (поражением сетчатки и нейрозрительных путей и поражением различных сред: миопия, астигматизм).

Метод изучения функций на материале патологии наряду с генетическим методом исследования имеет большое значение для изучения структуры перцептивных процессов. Использование пато- и нейропсихологического материала позволяет исследовать перцептивные процессы в условиях патологии центральных мозговых механизмов их осуществления. В меньшей степени при исследованиях перцептивных процессов привлекается материал, связанный с патологией периферического звена зрительного анализатора. В то же время применение метода исследования процессов восприятия и опознания в условиях нарушения функций периферической части зрительного анализатора открывает широкие возможности. Л.Р. Земковым с соавторами [52] было показано, что вызванный потенциал в процессе созревания зрительных функций проходит те же фазы, которые авторы наблюдали при различных степенях нарушения зрительных функций, но в обратном порядке. Такого рода выводы дают основание сравнивать возможности метода исследования перцептивных процессов в условиях нарушения функций периферии зрительной системы с достоинствами генетического метода исследования. Если генетический метод исследования позволяет наблюдать этапы становления функции и формирования ее механизмов, то с помощью метода исследования деятельности в условиях нарушения функций эти же этапы можно наблюдать в процессе распада функции. Метод изучения перцептивного акта в условиях нарушения функций периферии зрительной системы дает возможность исследовать и становление функции. Так, в ряде работ [53, 54] было показано, что при некоторых клинических формах недоразвития зрительных функций (амбиопия, микрофтальм и др.) зрительное восприятие постепенно совершенствуется. В этом случае метод изучения деятельности в условиях нарушения функций имеет даже некоторые преимущества перед генетическим методом исследования, так как, в отличие от последнего, дает возможность изучать становление функции у людей в более позднем возрасте, что позволяет использовать более разнообразные методы. Метод исследования перцептивных процессов в условиях нарушения функций периферии зрительной системы наряду с использованием нейропсихологических методов дает возможность подойти к изучению роли периферического и центрального отделов зрительного анализатора в обеспечении всего перцептивного акта. И, наконец, использование метода исследования перцептивных процессов с привлечением материала патологии периферии зрительной системы открывает возможность изучения тех изменений, которые происходят в перцептивном акте в условиях его нарушения «на входе».

В качестве стимульного материала в нашем исследовании [55] использовались четыре геометрические фигуры: треугольник, квадрат, пятиугольник и шестиугольник. Каждая из фигур предъявлялась испытуемым в четырех размерах. Различие между размерами определялось различием площадей одинаковых геометрических фигур; соотношения площадей двух соседних размеров фигур превышали пороговые и составляли 1:1,3. Размеры фигур обозначались порядковыми номерами I, II, III и IV.

Каждая из геометрических фигур была представлена в четырех пространственных положениях. Признаком пространственной ориентации фигуры служило положение утолщенной линии контура относительно вертикальной и горизонтальной осей координат. Для двух фигур - треугольника и пятиугольника - этот признак являлся избыточным, для двух других - квадрата и шестиугольника - единственным признаком, характеризующим пространственную ориентацию стимула. Признак пространственной ориентации обозначался буквами A, B, C и Д.

Стимулы предъявлялись испытуемым на экране двухканального электронного тахистоскопа в условиях обратного контраста при времени экспозиции 50 мс. Задача испытуемых состояла в опознании предъявляемых стимулов в соответствии с принятой системой обозначений, усвоенной в процессе предварительной тренировки. В ходе опытов регистрировались ответы испытуемых и латентный период сенсоречевой реакции (с помощью звукового реле).

В эксперименте варьировался характер послеэкспозиционного поля: в первой серии послеэкспозиционное поле было темным, во второй - светлым. Использование светлого послеэкспозиционного поля затрудняет процесс опознания, стирая послеобраз стимула или ухудшая его видимость. Маскировка вспышкой действует на рецепторном периферическом уровне, а именно различным характером поражения зрительного анализатора на периферическом уровне отличались испытуемые в нашем исследовании.

Таблица 3 Зависимость точности решения опознавательных задач от их сложности при использовании темного и светлого послеэкспозиционного поля

Сопоставляя результаты, полученные в сериях с различным послеэкспозиционным полем, мы учитывали разную сложность опознавательных задач. Сложность опознавательной задачи оценивалась по точности опознания и длительности латентного периода реакции испытуемых. С наименьшей точностью и скоростью опознавались следующие стимулы; по признаку формы - шестиугольник, по признаку пространственной ориентации - квадрат, пяти- и шестиугольник, по размеру - фигуры III и IV размеров. Анализ результатов сопоставления экспериментальных данных, полученных в сериях с темным и светлым послеэкспозиционным полем, показал, что влияние послеэкспозиционного поля на точность опознания стимулов определяется сложностью опознавательной задачи (табл.3). Наиболее сложные опознавательные задачи решаются менее эффективно при использовании светлого послеэкспозиционного поля, чем при использовании темного.

Полученные результаты убедительно свидетельствуют в пользу предположения о свойстве обратимости оперативных единиц восприятия. Обратимость оперативных единиц восприятия В.П. Зинченко и А.Г. Рузская понимают [3] как возможность возврата от оперативной единицы высокого ранга к оперативной единице низкого ранга, например, от слова к букве, от буквы к составляющим ее линиям и т.п. Свойство обратимости оперативных единиц используется в случаях неуверенного опознания. Если признаки объекта хорошо усвоены, то процесс опознания может заканчиваться на этапе оперирования целостным эталоном. В противном случае на следующем этапе опознания по послеобразу объекта осуществляется поэлементный анализ с целью окончательного выбора эталона. Так, стирание следов стимулов, которые при темном послеэкспозиционном поле опознавались с высокой точностью и наименьшим латентным периодом реакции, не только не снижает, а иногда и повышает точность их опознания по признакам формы и ориентации. (В связи с заболеванием зрительного анализатора у наших испытуемых послеобраз, деформирующий стимул, играет роль своебразного шумового маскирующего поля, затрудняющего процесс опознания.) Этот факт дает основание для вывода о том, что процесс опознания в таких условиях имеет симультанный характер: сличение осуществляется по целостным эталонам. И, наоборот, стирание следов стимулов, которые при темном послеэкспозиционном поле опознавались с низкой точностью и большим латентным периодом реакции, существенно снижает точность их опознания. Очевидно, что в опытах со светлым послеэкспозиционным полем процесс опознания искусственно прерывается на этапе оперирования целостными признаками объектов, а поэлементный анализ объекта по послеобразу становится невозможным. Это в большей степени влияет на точность опознания тех стимулов, процесс опознания которых не заканчивается на этапе оперирования целостными признаками. Полученные экспериментальные данные дают основания для вывода о том, что характер изменения точности опознания стимулов различной сложности в условиях стирания их следов светлым послеэкспозиционным полем по сравнению с опытами, где используется темное поле, непосредственным образом доказывает наличие двух этапов процесса опознания и может являться индикатором сукцессивности или симультанности опознавательного процесса.

Как стирание следов стимулов влияет на точность опознания различных признаков у испытуемых с разной остротой зрения и различным характером заболевания зрительного анализатора? Анализ полученных данных показал, что у большинства испытуемых (13 из 17) с разной остротой зрения и разным характером заболевания зрительного анализатора стирание следов стимулов вызывает существенное снижение точности опознания по признаку размера. Иные результаты были получены при исследовании влияния стирающего изображения на точность опознания по признакам формы и пространственной ориентации. Применение светлого послеэкспозиционного поля в наибольшей степени снижает точность опознания по данным признакам у испытуемых с наиболее низкой остротой зрения, а у испытуемых с относительно высокой остротой зрения снижение точности опознания не является значимым (при одинаковом характере заболевания — аномалии рефракции). Полученные данные объясняются низкой скоростью восприятия у испытуемых с остротой зрения до 0,2, обнаруженной рядом авторов. Поэтому они не успевают обрабатывать всю информацию в момент предъявления стимула и продолжают ее обработку по послеобразу, а стирание следов стимулов у этих испытуемых приводит к существенному снижению точности опознания.

У испытуемых с аномалией рефракции стирание следа стимула светлым послеэкспозиционным полем существенно снижает точность опознания по признакам формы и пространственной ориентации. У испытуемых с поражением сетчатки и зрительных нервов, напротив, использование светлого послеэкспозиционного поля не только не приводит к снижению точности опознания по этим признакам, но и незначительно повышает ее. Эти данные объясняются особенностями затухания зрительных послеобразов у испытуемых с атрофией зрительных нервов и поражениями сетчатки, выявленными Л.Н. Кузнецовой [56]: у испытуемых возникают укороченные и деформированные послеобразы, которые могут не только не способствовать, но и (из-за их деформации) существенно затруднять анализ стимулов по послеобразу.

Таким образом, полученные в исследовании данные указывают на различное влияние остроты зрения и характера заболевания зрительного анализатора на эффективность оперирования в процессе опознания признаками формы и пространственной ориентации, с одной стороны, и признаком размера - с другой. Результаты корреляционного анализа показали, что для признака размера, в отличие от двух других признаков, получен низкий коэффициент корреляции рангов между остротой зрения и точностью опознания. Эти данные свидетельствуют в пользу предположения об отличии механизмов, участвующих в обработке зрительной информации по параметру размера, от механизмов, осуществляющих опознание формы и пространственной ориентации стимула. Данный вывод согласуется с представлением И.Н. Кузнецовой и Л.И. Леушиной [57, 58] о том, что размер изображения выделяется в зрительной системе с помощью набора специализированных автоматических механизмов, работающих по готовой программе. Автор предполагает, что в зрительной системе человека и животных существует набор таких готовых программ-детекторов, каждый из которых специализирован на выделении определенного размера изображения.

Как в таком случае можно объяснить снижение точности опознания по признаку размера в опытах со светлым послеэкспозиционным полем? Как мы указывали выше, при оперировании признаками формы и ориентации с усложнением опознавательной задачи использование стирающего светлого поля затрудняло сукцессивное опознание на этапе поэлементного анализа стимула. Что же касается оперирования признаком размера, то здесь основной удельный вес в процессе опознания имеют актуализация, выбор эталонов и сличение с ними предъявленного стимула. В условиях светлого послеэкспозиционного поля след стимула сохраняется недостаточно долго для его сличения с актуализированными эталонами, что и приводит к снижению точности опознания. Таким образом, необходимо дифференцировать характер влияния светлого послеэкспозиционного поля на структуру процесса опознания различных признаков. Мы полагаем, что сукцессивность опознания может быть вызвана развертыванием этого процесса на различных уровнях обработки информации; анализа предъявленного стимула, выбора эталона и сличения, формирования ответа. Для проверки этого предположения следует обратиться к микроструктуре процесса опознания.