«Психология мышления»

Гурова Л.Л.

III. Мышление как решение задач

4. Логика и интуиция

В одном из своих выступлений академик Н.П. Бехтерева[1], чьи интересы и эрудиция выходят далеко за пределы собственно физиологии мозга, высказала такую мысль: «Способность принимать правильные решения с минимумом ошибок — возможно, это интуиция». Осторожное слово «возможно» она употребила напрасно: интуиция обязательно присутствует в процессе принятия решений наряду с дискурсивными процедурами и оценками, и чем ближе решение к оптимальному, тем больше роль интуиции в выборе субъекта.

Противоречит ли интуитивность решения его рациональности? В некоторых случаях чрезмерной субъективности может возникнуть «само-подтверждение гипотезы» [14] — отбор субъектом тех логических аргументов, которые подтверждают его первоначальное суждение. Но это не есть общая закономерность мышления. Чтобы ответить на поставленный вопрос, надо рассмотреть проблему соотношения логики и интуиции в целом.

Проблема эта не простая. Ранее интуицию и логику разделяли на отдельные фазы решения задачи. Известна схема Г. Уолласа, где интуитивное решение завершает фазы логического анализа в виде «инсайта». Или иная точка зрения: сначала интуитивное решение, а затем его логическая проверка. Эти позиции не затрагивают рассмотрения структуры самих интуитивных процессов как переработки информации задачи — они были не исследованы. Поэтому во многих хороших книгах о решении задач термин «интуиция» вообще не употребляется[2] или заменяется термином «догадка»[3]. В некоторых фундаментальных исследованиях мышления также ни слова не говорится об интуиции [36]. Те работы, где вопрос о механизмах интуиции рассматривается в теоретическом плане, не могут определить структурное различие между интуицией и логикой и, значит, установить их содержательную связь. Допускается, что в интуиции есть логические шаги, но они не могут быть выявлены [35] или что интуиция — это ускоренные умозаключения, дополненные обобщенным восприятием и здравым смыслом [3]. Несомненно, что «при известной скорости протекания мыслительный процесс становится уже другим, осуществляется иными психологическими механизмами» [31].

Первое экспериментальное исследование операционально-структурных характеристик интуитивных процессов в решении задач выполнено на комбинаторной математической задаче Штейнера о нахождении кратчайшей связывающей сети n-го количества точек, расстояния между которыми известны (за ней утвердилось название «задача коммивояжера»)[4]. Кажущаяся простота этой задачи обманчива: алгоритма ее решения не существует, она является объектом эвристического программирования. В жизненной практике проведения крупных энергетических коммуникаций, транспортных путей и т.п. оптимальный маршрут обычно определяется на основе экспертных оценок людьми с соответствующим опытом и хорошей интуицией.

При сопоставлении в эксперименте аналитических и наглядно-схематических решений выявилась значительно большая эвристичность наглядно-образных стратегий, но наблюдались и смешанные стратегии. Наглядно-образные компоненты решений признаны интуитивными. Они отличаются от логических расчетов неполнотой или непоследовательностью использования имеющейся информации, специфически редуцированными формами ее преобразования и, как следствие этого — неосознанностью логических оснований возникшей гипотезы («я думаю, этот маршрут кратчайший»; «я так вижу»; «мне это решение нравится»). Но это не значит, что логические критерии в решении не используются. Тонкие вариации опытов методикой подсказок и помех реализованы на специальной установке с обозначенными расстояниями, допускающей возможность включения и отключения подсвеченных «точек» и отрезков маршрута как экспериментатором, так и испытуемым с фиксацией посредством киносъемки. Таким образом выявилась операциональная структура наглядных решений и критерии интуитивного поиска. Основными особенностями интуитивных решений являются симультанность и целостность производимых преобразований. При меньшем количестве точек маршрут вырисовывается сразу, при большем их несколько — гипотетических, и выбор одной из гипотез совершается не с помощью вычислений, а тоже «на глаз».

Очень сходны с этим проявления интуиции в решении вербальных задач с включением формальных элементов (анаграмм) в семантику текста, также логически неполного (со значительными пропусками букв в словах). Такая задача может быть решена только при значительном участии интуиции, при тесном взаимодействии семантики и логики[5] . Это удается ряду людей. Следовательно, неверно относить интуицию только к образным компонентам мышления, непроизвольным по своему возникновению. Она может быть включена в вербальную по форме и содержанию и произвольную по своей мотивации деятельность.

Вместе с тем очевидна связь интуиции с предметным кодом мышления, вышеназванным образной логикой. Ранее была рассмотрена ее роль в решении сложной геометрической задачи и при выборе наглядно-схематической формы решения логических задач. Проведенные исследования структуры интуиции и принятия решений позволяют расширить это понятие в связи с характеристикой механизмов интуиции. Особенностью структуры образного семантического кода мышления — образной логики, является непрерывность производимых преобразований (в отличие от дискретных логических операций) и возрастание степеней свободы в использовании ограничений задачи по сравнению с формальными операциями. Образная логика есть логика естественных связей вещей, не суженная логическими правилами. Она может соединять в едином мысленном акте информативные признаки ситуации разных модальностей, разных модификаций, в том числе разновременных. То же самое можно сказать об интуиции. Симультанный характер интуитивного акта есть следствие его целостной структуры, в которой одновременно действует несколько ограничений разного плана.

Есть основания считать общим признаком интуиции ориентировку на такие критерии оценки проблемной ситуации, в которых отражены семантические обобщения относительно свойств объектов, принадлежащих задаче определенного класса, определенной области действительности.

Можно ли доверять в принятии решений человеку с хорошей интуицией и может ли он сам полагаться на нее, если не владеет достаточной логической аргументацией? Сама интуиция включает в себя необходимые логические ограничения, но они не составляют логическую цепочку суждений - выводов, механизм их использования иной. доверие своей интуиции — черта человека, умеющего принимать решения, и если этот человек — профи в своей области, на его мнение можно положиться: интуитивное решение может оказаться самым рациональным в данной ситуации.

Итак, логика и интуиция — две стороны мышления, функционирующие на всем протяжении решения задачи. Ориентиры поиска решения не могут быть строго разделены на две группы — логические и интуитивные, но они могут использоваться двояким образом, двумя разными механизмами. В актах интуиции используется разноплановая информация, в том числе и формальные условия, но они выступают в комплексе с неформальными, не поддающимися логической обработке признаками. Неформальный характер симультанных когнитивных структур выражается также в том, что они имеют высокую вариативность в составе используемой информации в решении одной и той же задачи разными людьми.

Определение интуиции не просто, как и сам его предмет. Интуиция — компонент гипотез и стратегий, для которого характерна высокая эвристичность как следствие неформального использования информации задачи в виде симультанно создаваемых комплексных ориентиров поиска, объединяющих семантические и логические информативные признаки в не стандартные сочетания, действующие как единое целое без осознания решающим каждого отдельного признака и способа их объединения.

Таким образом, интуиция — процесс мышления, участвующий в решении всех относительно сложных задач с неполной или избыточной информацией, с конкурентными данными — во всех случаях возникновения в проблемной ситуации субъективной неопределенности. В то же время интуиция — это качество интеллекта человека, умеющего решать задачи.

* * *

В исследовании мышления как решения задач когнитивный аспект психики человека проявляется и как процесс, и как деятельность. В процессуальной стороне мышления как решения задач в самом эвристическом поиске нужно подчеркнуть функцию рефлексии. Рефлексивные процессы относятся к регуляторным механизмам психической деятельности. От уровня развития интеллектуальной рефлексии в значительной мере зависит как содержание, так и операторная динамика процесса мышления, а значит, и его эффективность в решении любой интеллектуальной задачи. Очевидно, что чем сложнее задача, тем более высокий уровень рефлексивной организации требуется для ее решения. Очевидно также, что рефлексивная организация это качество интеллекта, характерная черта личности.

Деятельностная сторона мышления реализуется в принятии решений. Тем самым мышление выступает как активная, инициативная сущность личности в единстве его субъективного и объективного содержания. Принятие решений имеет место в любой мыслительной задаче — как собственно познавательной, теоретической, так и практической, конструктивной. В принятии решений личность реализует свободу своего выбора: свои предпочтения и намерения, свое отношение к цели деятельности и ее условиям, свое понимание жизненных ситуаций и самого себя. Этот процесс не подчиняется и не поддается алгоритмизации. Одинаково оптимальные решения могут быть достигнуты на основе разных информативных признаков проблемной ситуации, как более общих, так и более частных, и их неординарной связи, посредством собственного ее осмысления и оценки, с помощью своей интуиции. В этом и состоит не формальная природа мышления: синтез его логики и содержательной предметности. Логическое обоснование своего решения человек дает после того, как он его принял с целью аргументации достигнутого результата, усиления его действенности, влияния на других людей. Сам же процесс мышления — это интимная принадлежность человека. Чтобы познать его закономерности и существует психологическая наука.

Литература

1. Абульханова К.А. О субъекте психической деятельности. М., 1973.
2. Брушлинский А.В. Мышление и прогнозирование. М., 1979.
3. Бунге М. Интуиция и наука. М., 1967.
4. Гурова Л.Л. Психологический анализ решения задач. Воронеж, 1976.
5. Гурова Л.Л. Принятие решений как проблема психологии познания //В.П. 1984. № 1. С. 125–132.
6. Гурова Л.Л. Эвристические процессы в решении образнологических задач. Проблемы эвристики. М., 1969. C. 51–80.
7. Гурова Л.Л. Интуиция и логика в психологической структуре решения задач. семантика, логика и интуиция в мыслительной деятельности человека. М., 1979. С. 8–45.
8. Гурова Л.Л., Мирошхина Э.А., Поливанова Н.И. Исследование интуитивных процессов в решении задач //В.П. 1974. № 3.
9. Давыдов В.В. Виды обобщения в обучении. М., 1972.
10. Дрейфус Х. Чего не могут вычислительные машины. Критика искусственного разума. Пер. с англ. М., 1978.
11. Жинкин Н.И. Перекодирование во внутренней речи // Вопросы языкознания. М., 1964. № 6.
12. Ительсон Л.Б. Лекции по общей психологии. Минск-Москва, 2000.
13. Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта. Пер. с нем. М., 1983.
14. Козелецкий Ю. Психологическая теория решений. Пер. с польск. М., 1979.
15. Кулюткин Ю.Н. Эвристические методы в структуре решений. М., 1970.
16. Леонтьев А.Н. Деятельность, Сознание, личность. М., 1975.
17. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984.
18. Матюшкин А.М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. М., 1972.
19. Матюшкин А.М. Психологическая структура, динамика и развитие познавательной активности // В.П. 1982, № 4. С. 5–17.
20. Нильсон Н. Искусственный интеллект. Методы поиска решений. Пер. с англ. М., 1973.
21. Ньюэлл А., Саймон Г. GPS — программа, моделирующая процесс человеческого мышления. В кн.: Вычислительные машины и мышление. Пер. с англ. М., 1967. С. 283–300.
22. Психология мышления. Сборник переводов с нем. и англ / Под ред. А.М. Матюшкина. М., 1965.
23. Пономарев Я.А. Психология творчества. М., 1976.
24. Рейтман У. Познание и мышление. Моделирование на уровне информационных процессов. Пер. с англ. М., 1968.
25. Рубинштейн С.Л. Бытие и Сознание. О месте психического во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира. М., 1957.
26. Рубинштейн С.Л. О мышлении и путях его исследования. М., 1958.
27. Слэйгл Дж. Искусственный интеллект. Подход на основе эвристического программирования. Пер. с англ. М., 1973.
28. Смирнов А.А. Вопросы психологии мышления//Лекции для молодых преподавателей. М., 1968.
29. Соколов А.Н. Внутренняя речь и мышление. М., 1968.
30. Таубе М. Вычислительные машины и здравый смысл. Миф о думающих машинах. Пер. с англ. М., 1964.
31. Теплов Б.М. Ум полководца. Избранные труды. Т. I. М., 1985. С. 223–305.
32. Тихомиров О.К. Структура мыслительной деятельности человека. Опыт теоретического и экспериментального исследования. М., 1969.
33. Тихомиров О.К. Психология мышления. М., 1984.
34. Тьюринг А. Может ли машина мыслить? Пер. с англ. М., 1960.
35. Bartlett F. Thinking. An experimental and social study. N-Y.–Lond., 1958.
36. Berlein E.D. Structure and direction in thinking. N-Y, 1969.
37. Bruner J.S., Joodnow J.J., Austin G.A. A study of thinking. New-York-Wiley, 1956.
38. Van de Geer. A psychological study of problem solving. Haarlem, 1957.
39. Gurova Lydia. Cognitive aspects in decisionmaking. Cognition, decision-making and social behavior regulation. International Theoretical Seminar. Tallinn. 1998. P. 61–62.

[1] Программа ТВ 29 июля 2001 г.
[2] Пойа Д. Математическое открытие. (решение задач: основные понятия, изучение и преподавание). Пер. с англ. М., 1970.
[3] Лакатос И. Доказательства и опровержения. Пер. с англ. М., 1967.
[4] Поливанова Н.И. Наглядноинтуитивные компоненты процесса решения задач. Автореф. канд.дисс. М., 1975.
[5] Исследование проведено Э.А. Мирошхиной — см. [8].