Беломестнова Н.В., Чередникова Т.В.

Проблемы сознания в науке являются, по общему мнению, едва ли не самыми старыми и сложными. Над ними бились лучшие умы философской мысли, ведущие ученые классической отечественной (Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев, В.П. Зинченко, А.Р. Лурия и др.) и зарубежной психологии, и продолжают ломать копья современные психологи, как теоретики (D. Dennet, В.М. Аллахвердов. и др.), так и специалисты различных когнитивных и нейронаук (Х. Дельгадо, А.А. Меграбян, А.Л. Абашев-Константиновский, Э. Трисман, Э. Тулвинг, В.М. Величковский и др.). Проблемы сознания в науке – это свойства сознания как целого, его структуры, свойств компонентов сознания, механизмов его функционирования и генезиса (субстрат и механизм возникновения сознания). И главный вопрос – соотношение психики и сознания: сознание есть компонент психики или сущность, не зависимая от психики (и иные варианты соотношений).

Есть концепции, отрывающие сознание от психики, есть взгляды, отрицающие психику и постулирующие наличие только сознания. Наконец, предлагаются и совсем революционные идеи, например, от создателя психологики − непризнания за сознанием и всей психикой в целом отражательно-регулирующей роли, которая якобы вполне может «осуществляться организмом автоматически» (Аллахвердов, 2003, с.6). Но, чаще всего, исследователи-психологи следуют традиционному подходу и считают сознание частью психики (высшей формой её интеграции или вершиной её, психики, развития). Описание лишь высших уровней сознания, связанных с речью (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия и др.), с точки зрения Л.М. Веккера, невольно маскируют существование исходных форм психической интеграции, порождающих эффекты более низких уровней сознания. Л.М Веккер представляет психику как иерархию психических структур, являющихся частными формами информации, или отражения объективного мира, и последовательно выводит специфические свойства каждой из них, в том числе сознания и личности, из общих принципов организации информации. Идеи Льва Марковича и спустя почти полвека не потеряли своей силы, т.к. могут указать решение, если не всех, то многих парадоксов сознания, в частности, примирить безоговорочное на сей день признание существования разных форм сознания с наличием их единого начала, обладающего родовыми свойствами, присущими каждому из них. Общими для всех форм сознания являются его интегрирующие функции, следующие из закономерностей организации психического времени и психического пространства. При этом сознание в своей исходной отражательной форме является частным случаем такой психической интеграции и представляет блок когнитивных и эмоциональных процессов. Современные данные нейронаук во многом приближают к такому пониманию организации сознания, заставляя, как пишет Величковский, «соотнести эмоции с феноменами сознания» (2006, т.2, с. 367). формируя «на наших глазах когнитивно-аффективную науку» (там же, с. 369).

Психопатология также дает доказательства связи эмоций с сознанием (на примере «психического автоматизма»). Однако по мере своего развития, благодаря интегрирующим функциям речи (опосредованным синтезирующей ролью памяти, внимания и воображения), сознание прогрессивно переходит на новые уровни, связанные с закономерностями усложнения когнитивных процессов как специфических информационных процессов. На вершине этой закономерной эволюции сознание интегрирует высшие уровни уже всех трех психических процессов, включая и регуляционно-волевые, однако, подчеркивает Веккер, «именно лишь высшие уровни, а не всю психику в целом» (Веккер, 1981, с. 301), т.к. человеческое сознание «содержит в себе связный, подотчетный и произвольно регулируемый уровень человеческой психики» (там же, с. 298). Внутри психики другой блок, «эквивалентный по своим масштабам сознанию», объединяет эмоциональные и регуляционно-волевые процессы», воплощая психическую структуру характера. А высшую форму интеграции психики, сознания и деятельности представляет уже целостная структура личности как ее субъекта.