А. Кустубаева, Дж. Мэттьюс1, А. Толегенова Казахский национальный университет имени Аль Фараби, Алматы (Казахстан); Университет Цинциннати (1), США

Рациональность рассматривалась древними философами как дискурсивный метод мышления, в то время как интуитивное предполагало целостное мышление. Термин «рациональность» имеет свое происхождение от латинского «ratio» (разум), а термин «интуиция» – от латинского слова «intuitus» (глагол «intueri» – «всматриваться», «проникать взглядом, мгновенно постигать»). Если рациональность понималась как характеристика знания в соответствии с принципами мышления, то интуиция с позиций многих ученых была связана со знанием чего-либо без определенного понимания источника данного знания. Юнг (1921) определил интуицию как психологическую функцию, которая передает субъекту информацию бессознательным путем. Интуиция – это целостное и общее знание, невозможное объяснить и обнаружить, как оно появилось (Юнг, 1995). Юнг подчеркивал наличие индивидуальных различий в умении и использовании интуитивных процессов, в последующем измеряемых наряду с другими индивидуальными характеристиками. Например, опросник Кейрси (2004) является одним из методов измерения интуиции наряду с другими индивидуальными характеристиками (например, экстраверсия–интроверсия). Bruner (1963) охарактеризовал интуицию как технику мышления поступления правдоподобных, но не вполне определенных формуляций без аналитических шагов, которые могут привести к валидным или невалидным заключениям. Трехкомпонентная модель интуиции Baylor (1997) включает такие основные компоненты как непосредственность, чувство взаимоотношений и причинность. С точки зрения О.В. Степаносовой (2003) интуиция – это «знание, возможными проявлениями которого является чувство и действие», «параметр индивидуальных различий». Т.В. Корнилова с соавт. (2006) рассматривают рациональность с двух позиций – как интеллектуальную стратегию и как «свойство личностной саморегуляции», связанной с личностно-мотивационным комплексом.

Когнитивно-опытная (интуитивная) теория индивидуальности С. Эпстайна (Cognitive-Experiential Self-Theory of Personality, CEST, 1995) представляет две независимые и взаимодействующие системы: 1) рациональная система – логическая система, которая оперирует согласно пониманию индивидом правил умозаключений и рассуждений, «сознательна, аналитична, требующая усилий, относительно медленная, свободная от аффекта, с большими затратами когнитивных ресурсов»; 2) система, основанная на опыте, которая «оперирует на предсознательном уровне, автоматическая, быстрая, без усилий, холестическая, ассоциативная, невербальная, с наименьшими когнитивными затратами... динамическая бессознательная система» (Epstein et al., 1996; Epstein, 2003). Эта система кодирует информацию как память инивидуальных событий, в особенности с высоко эмоциональной окраской, также более абстрактно. С точки зрения Эпстайна, несмотря на то, что эта система является когнитивной, она тесно связана с эмоциями.

Эпстайн изначально предлагал измерять две шкалы: Need for Cognition Scale (NFC – Шкала необходимости в когнициях) и Faith in Intuition (FI – Вера в интуицию). Затем данные шкалы измерения были модифицированы в опросник измерения рациональности и опытности Rational-Experiential Inventory (REI), который имеет шкалы по рациональному и опытному (интуитивному) процессам мышления (Epstein, 2003). Каждая шкала имеет в свою очередь подшкалы, измеряющие самооценку эффективности и частоты использования данного стиля мышления: 1) «рациональная вовлеченность» (Рац В, Rational Engagement); 2) «рациональные способности» (Рац С, Rational Ability); 3) «опытная/интуитивная вовлеченность» (Инт В, Experiential engagement); 4) «опытные/интуитивные способности» (Инт С, Experiential ability).

Наряду с психологическими исследованиями данного феномена, ученые обратились к изучению интуиции с позиций психофизиологии. МсCraty c соавторами (2004) провели исследования интуиции с использованием психофизиологических методов (ЭКГ, ЭЭГ, ВП), что позволило им заключить, что не только мозг, но и сердце вовлечены в процессы интуитивного восприятия. На основании эмпирических данных авторы разработали теорию интуитивного восприятия, основанную на голографических принципах. Особенно актуальным сегодня в нейронауках стало изучение имплицитных процессов как основы интуиции. В связи с этим мы решили посмотреть первоначально, имеются ли какие-либо различия и особенности активности коры головного мозга у двух групп участников, предпочитающих разные стили мышления – рациональный или интуитивный, в эксперименте с регуляцией эмоций.

Целью данной работы является исследование соотношений рационального иинтуитивного стилей мышления и электрической активности головного мозга в фоне, а также в процессе индукции и регуляции эмоций.

В эксперименте участвовали 150 студентов Казахского национального университета (75 девушек, 75 юношей). Средний возраст по выборке составил 24,5 лет. Русскоязычная версия Rational-Experiential Inventory (REI; Epstein et al., 1996) была адаптирована. Показатели надежности, измеряемые с помощью альфа Кронбаха, по всем параметрам составляли от 0,854 до 0,904, что свидетельствовало о достаточном уровне надежности этих шкал и позволило использовать данный опросник в экспериментальном исследовании. Обследуемые были разделены на три группы: Р – с более высокими показателями рациональных способностей и вовлеченностью относительно опытных/интуитивных, И – с более высокими показателями в опытных/интуитивных способностях и вовлеченности относительно рациональных, и С – со средними опытными и рациональными показателями. ЭЭГ регистрировалась монополярно с фронтальной, центральной, париетальной и затылочной областей левого и правого полушарий в течение следующих ситуаций: (1) фон (закрытые глаза), (2) фон (открытые глаза), (3) индукция страха (просмотр фильма), (4) регуляция страха. Спектральная мощность ЭЭГ-ритмов измерялась в 5 бандах (2–45 Hz) (Кейрси, 2004). В экспериментах участвовали студенты, не состоящие на учете в психоневрологических и психиатрических клиниках, а также не имеющие на момент исследования хронических заболеваний в стадии обострения или физических недомоганий, давшие письменное согласие на участие согласно требованиям Комитета этики.

Статистический анализ данных проводился с помощью программного пакета SPSS 15, рассчитывался коэффициент альфа Кронбаха по каждому показателю. Сравнение средних проводилось с помощью one way ANOVA.

В целом по всей группе обследуемых показатели рациональных способностей (M=3,52; SD=0,58) и вовлеченности (M=3,45; SD=0,59) оказались достоверно выше по сравнению с интуитивными показателями (соответственно M=3,29; SD=0,56; M=3,16 SD=0,68) (р<0,05). Так как предыдущие исследования обнаружили гендерные различия в рационально-интуитивном соотношении показателей РО у студентов Университета Цинциннати (Kustubayeva et al., 2009), мы дополнительно решили исследовать различия с учетом гендерного фактора.

Более выраженные гендерные различия были выявлены по интуитивным показателям (р<0,01). Кроме того, рациональные способности были достоверно выше у юношей по сравнению с девушками (р<0,05).

Наше предположение, что различия по шкалам рационально-опытной систем могут быть отражены в ЭЭГ активности как в фоновой, так и во время эмоционально-регуляторной задачи, получило некоторое подтверждение. Было показано, что спектральная мощность бета-1 в теменно-затылочных областях оказалась достоверно выше в группе Р относительно группы И, в то время как для бета-2 в правых теменно-височных и гаммы в центральных зонах имели место обратные тенеденции. Во время индукции эмоций достоверных различий между группами практически не обнаружено, кроме того, что бета-2 в левой теменной зоне оказалась в реверсии относительно фона и была выше в группе Р. Гамма в левой центральной сохраняла свое доминирование в группе И. Сравнение показателей спектральной мощности в ситуации чтения инструкции не выявило никаких различий между группами. Тем не менее, в последующей ситуации, когда обследуемые должны были отрегулировать эмоции, первоначальные фоновые различия восстановились с некоторым сдвигом в сторону альфа-2, который, наряду с бета-2, был выше в группе Р (более подробно результаты будут описаны в статье).

Таким образом, первоначальный анализ проведенных эмпирических исследований выявил некоторые особенности в фоновой электрической активности мозга у лиц, предпочитающих разные стили мышления. В ситуации индукции эмоций спектральная мощность ритмов ЭЭГ была одинаковой для всех групп, а в ситуации регуляции эмоций вновь наблюдались различия.

Литература

1. Кейрси Д. Опросник определения типа темперамента // Ильин Е.П. Психология индивидуальных различий. СПб.: Питер, 2004. С. 475–481.
2. Корнилова Т.В., Степаносова О.В., Григоренко E.Л. Интуиция и рациональность в уровневой регуляции вербальных прогнозов при принятии решений // Вопросы психологии. 2006. № 2. С. 126–137.
3. Степаносова О.В. Современные представления об интуиции // Вопросы психологии. 2003. № 4. С. 133–143.
4. Юнг К.Г. Психологические типы. СПб.: Ювента; М.: Прогресс–Универс, 1995.
5. Baylor A.L. A three-component conception of intuition: immediacy, sensing relationships, and reason // New Ideas in Psychol. 1997. Vol. 15. № 2. Р. 185–194.
6. Bruner J. The process of education. Cambridge: Harvard University, 1963.
7. Epstein S., Pacini R., Denes-Raj V., Heier H. Individual differences in intuitive-experiential and analytical-rational thinking styles // Pers. Soc. Psychol. 1996. Aug, 71 (2). Р. 390–405.
8. Epstein S. Cognitive-experiential self-theory of personality // Comprehensive Handbook of Psychology / Ed. by Millon T., Lerner M.J. Hoboken, NJ: Wiley & Sons, 2003. Vol. 5: Personality and Social Psychology. Р. 159–184.
9. Kustubayeva A., Matthews G., Tolegenova A., Jakupov S. EEG brain activity and intuitive-experiential and analytical-rational systems // Proceedings of the Thirteenth International Conference on Cognitive and Neural Systems, 2009. Р. 40.
10. McCraty R., Atkinson M., Bradley R.T. Electrophysiological evidence of intuition: Part 1. The surprising role of the heart // J. Altern. Complement. Med. 2004. Vol. 10. P. 133–143.