«Социальная психология малой группы»

Глава II. Генезис и развитие малой группы

2.2. Этапность развития малой группы

Возникшей малой группе предстоит дальнейшая жизнь. Каким окажется ее течение, как и посредством чего будет разворачиваться процесс групповой жизнедеятельности, какова его этапность? Эти и иные, подобные им вопросы не могут не интересовать исследователей, пытающихся предложить свои варианты ответа, далеко не во всем, однако, между собой совпадающие. Тем не менее при всем разнообразии имеющихся точек зрения на характер развития малой группы в них, как мы увидим далее, обнаруживается и ряд общих моментов, а главное - в совокупности своей они позволяют составить довольно широкую, хотя и весьма пёструю, картину динамики реально разворачивающегося процесса. Остановимся подробнее на некоторых наиболее интересных подходах к анализу обсуждаемого аспекта группового функционирования.

Модели коллективообразования. Одна из них представлена стратометрической концепцией коллектива, разработанной А.В. Петровским [Петровский, 1979]. Им были предложены два критерия построения гипотетической типологии групп:

• степень опосредованности межличностных отношений в группе содержанием совместной деятельности;
• общественная значимость последней, т.е. уровень её позитивности - негативности с точки зрения общественного прогресса.

Исходя из предложенных критериев, развитие группы описывается как движение в своеобразном континууме, положительным и отрицательным полюсами которого являются соответственно коллектив (высокие позитивные показатели по обоим критериям) и корпорация (высокий позитивный показатель по первому и высокий негативный показатель по второму критериям). В центральной точке континуума располагается так называемая диффузная группа (общность, в которой практически отсутствует совместная деятельность), а промежуточное положение между диффузной группой и положительным и отрицательным полюсами континуума занимают соответственно просоциальная и асоциальная ассоциации, т.е. группы с низкой степенью опосредствования межличностных отношений совместной деятельностью.

Позитивной стороной подобной схемы группового развития является отчётливая реализация в ней принципа деятельности, позволяющая вывести анализ проблемы за пределы отдельно взятой малой группы и рассмотреть ее в системе широких социальных детерминантов. Более проблематично, однако, обстоит дело с конкретным приложением обсуждаемой схемы к множеству реально функционирующих групп, поскольку процесс развития представлен в ней в слишком обобщённой форме, минуя многие, возможные этапы и не отражая складывания отдельных компонентов жизнедеятельности группы как составляющих целостного социального организма. И, видимо, в силу трудностей операционализации схемы её апологеты, проводя дифференциацию групп по уровню развития, как правило, апеллируют к традиционному житейскому критерию: низкий - средний - высокий уровень [Немов, 1984; Петровский, 1979].

Близким к предыдущему и по исходным теоретическим позициям, и по общему абрису динамики группового развития, и, наконец, по ряду выделяемых при этом этапов оказывается параметрический подход к исследованию группы, разработанный Л.И. Уманским. В основу подхода положено представление о социально-психологических параметрах группы - своеобразных критериях её развития как коллектива. К их числу Л.И. Уманский, в частности, относит: (а) содержание нравственной направленности группы - интегративное единство ее целей, мотивов, ценностных ориентации; (б) организационное единство группы; (в) групповую подготовленность в сфере реализации совместной деятельности; (г) психологическое единство - интеллектуальную, эмоциональную, волевую коммуникативность, характеризующую соответственно процесс межличностного познания и взаимопонимания в группе, межличностные контакты эмоционального характера, стрессоустойчивость и надёжность группы в экстремальных ситуациях [Уманский, 1980].

В зависимости от выраженности каждого из параметров группа располагается по степени своего развития в континууме, срединную точку которого занимает группа-конгломерат, т.е. группа, состоящая из незнакомых между собой людей, а полюсами являются коллектив и антиколлектив. Движение группы к позитивному полюсу - коллективу сопряжено с последовательным прохождением ею двух качественно новых стадий - кооперации и автономизации. Причём между группой-конгломератом и группой-кооперацией возможно появление таких промежуточных уровней, как номинальная группа и группа-ассоциация.

Интересной особенностью проведённого Л.И. Уманским и его сотрудниками анализа группообразования являются прослеживание развивающихся в группе процессов и феноменов, фиксация постепенного превращения её в действительно коллективного субъекта деятельности. Так, если на уровне группы-ассоциации контуры групповой структуры лишь просматриваются, то группа-кооперация уже отличается развитой и успешно действующей организационной структурой, довольно высоким уровнем групповой подготовленности и сотрудничества. А вот для группы-автономии характерными оказываются «синтетические» процессы типа групповой идентификации и эталонизации (монореферентности), группового обособления, внутренней слитности и спаянности, создающие основу для перехода на высший уровень.

Заслуживает также внимания и своеобразие динамики коллективообразования, выявлявшейся, как правило, во временно функционирующих организованных юношеских группах в условиях учебно-оздоровительных лагерей (в прошлом - лагеря комсомольского актива). В частности, был показан неравномерный и пульсирующий характер движения изучавшихся групп от «неколлектива» к коллективу, сопровождавшегося наличием различных динамических форм коллективообразования (по терминологии А.Г. Кирпичника, сотрудника Л.И. Уманского, прямовосходящей, пульсирующе-восходящей, прямого и пульсирующего плато, прямонисходящеи и пульсирующе-нисходящей) и разнообразием их сочетания.

Как и представители стратометрической концепции, последователи, опирающиеся на идеи параметрического подхода, выделяют особую стадию развития группы - приобретение ею элементов корпоративности, становление корпорацией. Однако в рамках обсуждаемого подхода корпорация не рассматривается как асоциальное образование. Скорее это группа с гипертрофированными чертами автономизации, ведущими к «групповому эгоизму», изоляции от других групп более крупной социальной общности, противостоянию им. По мнению Л.И. Уманского, своевременное обнаружение и устранение в группе, достигшей стадии автономии, элементов корпоративности, эффективное включение её в межгрупповое взаимодействие, коррекция групповой направленности (придание последней подлинно общественного характера) способны вывести группу, хотя бы по наличному состоянию, на уровень коллектива.

Что же касается другой выделяемой в контексте обсуждаемого подхода линии развития группы, а именно - движения её в направлении отрицательного полюса - антиколлектива, то общности, располагающиеся в этой части континуума, характеризуются Л.И. Уманским как группы, замкнутые извне, но отличающиеся внутригрупповой антипатией, межличностным эгоцентризмом и эгоизмом (интраэгоизмом), активной дезинтеграцией, конфликтностью и агрессивностью, и классифицируются по двум уровням, условно называемым дезинтеграцией и интраэгоизмом. Заметим, однако, что пока путь движения группы в сторону антиколлектива исследователями скорее намечен, нежели обстоятельно изучен.

А вот схема позитивной ветви описанного выше континуума и в теоретическом, и в эмпирическом плане проработана, на наш взгляд, весьма серьёзно. Причём исследователям удалось найти разнообразные пути ее операционализации применительно к реально функционирующим группам, в одних случаях опираясь на общепринятые методические средства, а в других, как это отражено, например, в известном варианте параметрической классификации коллективообразования, предложенном А.Н. Лутошкиным, прибегая к нетрадиционным образно-символическим приемам. Так, номинальная группа представлена А.Н. Лутошкиным в образе «песчаной россыпи», группа-кооперация - в образе «мерцающего маяка», группа-автономия - в образе «алого паруса» и т.д. [Лутошкин, 1977].

Вместе с тем было бы преждевременным считать резервы совершенствования обсуждаемой схемы исчерпанными. Они видятся нам, во-первых, в дальнейшем уточнении выделяемых этапов коллективообразования (а возможно, и расширении их списка), во-вторых, в более дифференцированном поэтапном анализе развития различных сфер жизнедеятельности группы»; в-третьих, в разработке нормативных (в том числе и строго количественных) характеристик различных уровней групповой динамики. И конечно же, нуждается в серьёзном изучении заявленная в параметрическом подходе деструктивная линия жизни коллектива.

Двухмерные модели развития группы. Описанными выше схемами анализ этапности развития группы, однако, не ограничивается. Как можно убедиться из приводившихся ранее материалов, такой анализ во многом зависит от общих представлений исследователя о группе, от его видения картины разворачивающегося группового процесса. В 1.3. мы уже говорили о возможности двухмерного рассмотрения группы, предполагающего выделение двух основных сфер ее жизнедеятельности: деловой (инструментальной) и эмоциональной (экспрессивной). Подобная точка зрения реализована и в ряде подходов к исследованию стадийности группообразования (здесь и далее термин «группообразование» используется как синоним термина «групповое развитие»). Один из них, получивший широкую известность за рубежом, связан с именем Б. Такмена [Tuckman, 1965]. Предложенная им двухмерная или двухфакторная модель явилась результатом анализа пятидесяти зарубежных публикаций, посвящённых изучению стадий временного развития терапевтических, тренинговых, естественных профессиональных и лабораторных групп.

Б. Такмен описывает динамику группового процесса, исходя из учёта условий, в которых формируется группа, а именно: наличия двух сфер, или измерений, групповой активности - деловой (решение групповой задачи) и межличностной (развитие групповой структуры), а также положения группы в гипотетической последовательности развития, т.е. в соответствующей стадии. Согласно модели, в каждой из указанных сфер предполагается прохождение группой четырёх последовательно сменяющих друг друга этапов (стадий).

В сфере межличностной активности (именно с неё начинает анализ группообразования Б. Такмен) к ним относятся:

• стадия «проверки и зависимости», предполагающая ориентировку членов группы в характере действий друг друга и поиск взаимоприемлемого межличностного поведения в группе;
• стадия «внутреннего конфликта», основная особенность которой - нарушение взаимодействия и отсутствие единства между членами группы;
• стадия «развития групповой сплочённости», достигаемая посредством постепенной гармонизации отношений, исчезновения межличностных конфликтов;
• стадия «функционально-ролевой соотнесённости», в основном связанная с образованием ролевой структуры группы, являющейся «своеобразным резонатором», посредством которого «проигрывается» групповая задача» [Tuckman, 1965. Р.387].

В сфере деловой активности Б. Такмен выделяет:

• стадию «ориентировки в задаче», т.е. поиск членами группы оптимального способа решения задачи;
• стадию «эмоционального ответа на требования задачи», состоящую в противодействии членов группы требованиям, предъявляемым им содержанием задачи вследствие несовпадения личных намерений индивидов с предписаниями последней;
• стадию «открытого обмена релевантными интерпретациями», понимаемую автором как этап групповой жизни, на котором имеет место максимальный информационный обмен, позволяющий партнёрам глубже проникнуть в намерения друг друга и предложить альтернативную трактовку информации;
• стадию «принятия решений» - этап, характеризующийся конструктивными попытками успешного решения задачи.

Б. Такмен обращает внимание на связь между обеими сферами групповой активности, не раскрывая, к сожалению, конкретно, в чем содержательно состоит эта связь. Не получает конкретизации и другой важный авторский тезис - о взаимовлиянии сфер. По мнению автора, их развитие идёт параллельно друг другу: изменение в одной из сфер сопровождается изменением в другой. Но как реально соотносятся обе сферы, какая из них генетически является первичной, основной? Ответ на этот вопрос у Б. Такмена отсутствует.

А между тем указанный вопрос представляется нам достаточно серьёзным, поскольку за ним стоит вполне определённое понимание развития группового процесса, либо как совершающегося по каким-то своим внутренним, особым, только данной группе присущим закономерностям, либо как обусловленного более широкими, лежащими за пределами данной группы причинами. Именно последнее понимание отчётливо обнаруживается в работе с организованными естественными группами, в связи с чем сошлёмся на данные исследований динамики лидерства [Кричевский, 1980; Кричевский и Рыжак, 1985], базировавшихся как раз на двухмерной трактовке развёртывания группового процесса. Заметим, что, исходя из имеющейся литературы [Кричевский и Дубовская, 1991], есть все основания рассматривать развитие структурных компонентов группы, в том числе и лидерства, в качестве одного из показателей её развития в целом.

Исследования проводились во временных, образованных из незнакомых между собой ранее людей группах продолжительностью функционирования до 30 дней. В одном случае объектом изучения являлись отряды молодёжных активистов Всероссийского лагеря «Орлёнок», в другом - группы спортсменов-альпинистов. Специфика деятельности названных объединений в соответствии с профилем и задачами социальных организаций типа лагеря «Орлёнок» и альплагеря, ячейками которых они являлись, носила выраженный целевой характер, предполагавший четко организованное включение входивших в них индивидов в процессы инструментальной активности. Различные виды эмоциональной активности членов изучавшихся групп с самого начального момента возникновения последних выступали как соподчинённые.

В результате обнаружилось, что развитие межличностных отношений (их упорядоченность, структурированность) в сфере деловой активности изучавшихся групп намного опережало аналогичный процесс в эмоциональной сфере. Причём указанные «ножницы», хотя и в более сглаженном виде, наблюдались и в конце лагерной смены, по достижении группами поставленных перед ними целей, когда интенсивность так называемого свободного, эмоционального общения значительно возрастала. Таким образом, специфика социально задаваемых целей оказывает, по-видимому, решающее влияние на темпы развития и как следствие на соподчинённость сфер активности организованных малых групп.

Учитывая имеющийся у нас некоторый опыт работы с двухмерной схемой группового процесса, к сказанному выше добавим следующее. Важным условием развития и соотношения сфер внутригрупповой активности является, на наш взгляд, способ организации участников в процессе реализации конкретной групповой деятельности, обусловленный требованиями, предъявляемыми самим содержанием деятельности, определёнными ее характеристиками.

Так, в одном случае деятельность может ставить участников её осуществления в отношения взаимозависимости, когда действия одного из членов группы будут обусловливать действия другого её члена и наоборот (типичный образец взаимодействующей группы). В другом случае реализация групповой деятельности осуществляется членами группы независимо друг от друга (типичный образец содействующей группы). Поэтому резонно предположить, что специфика организации членов группы способна известным образом влиять на развитие внутригрупповых отношений в той или иной сфере, приводя на определённом этапе к преобладанию одной из них.

Вместе с тем мы полагаем, что учёт отношений, складывающихся только в двух указанных сферах, не является ещё достаточным для характеристики уровня группового развития. Необходимо введение дополнительного параметра, дающего представление о связи конкретной малой группы с другими малыми группами и той социальной организацией, в которую все эти группы включены. Иными словами, речь должна идти о выявлении показателя развития межгрупповых отношений как индикатора включённости малой группы в систему целей более крупного социального организма, что позволит отдифференцировать элементы корпоративности (в понимании Л.И. Уманского) от подлинно коллективистических проявлений.

Но вернёмся непосредственно к обсуждавшейся выше модели Б. Такмена. Спустя более чем десятилетие после её публикации автор совместно с другим учёным  - М. Йенсеном [Tuckman & Jensen, 1977] продолжил анализ современных ему исследований группового развития. Он пришёл к заключению о справедливости (в целом) предложенной ранее схемы, дополнив её ещё одной (пятой по счету) стадией, получившей название - прекращение деятельности: речь идёт о свёртывании отношений в обеих сферах групповой активности, расформировании самой группы. Модель Б. Такмена весьма популярна в зарубежной социальной и организационной психологии. Ее, как правило, используют при анализе формирования команд исследователи менеджмента (см., например, Бодди и Пэйтон, 1999). Правда, при этом стадии командообразования получают несколько иное, более обобщённое (безотносительно к конкретной сфере) название, а именно: 1) формирование, 2) возмущение (или смятение, конфликт), 3) упорядочение (или нормирование), 4) выполнение (или решение задачи) и 5) прекращение деятельности (или расформирование группы). А сам термин «команда» предполагает, как уже говорилось в 1.1., качественно особый, наивысший уровень функционирования малой группы.

Имеют место также попытки приложения модели Б. Такмена к анализу развития такой малой группы, как школьный класс. В этом смысле интерес представляет работа Г. Стенфорда и А. Роарка, детально описавших динамику жизни ученического класса и выделивших семь стадий группообразования [Stanford & Roark, 1974]. Краткое их описание приводится в главе 6. Стадийность развития группы в экстремальных условиях. Обращение к этому, казалось бы второстепенному, в целом малоизученному аспекту проблемы позволяет, на наш взгляд, получить Ряд интересных дополнительных данных о динамике группообразования. Напомним, что отличительные признаки экстремальности (такого рода условия отдельные исследователи, как уже говорилась в 1.2.1, называют «экзотическими» [Harrison & Connors, 1984]) - ограниченность индивидуальных и групповых перемещений, стресс, изоляция от внешнего мира. Хотя для подавляющего большинства малых групп подобные условия жизнедеятельности не являются типичными, тем не менее в последние десятилетия интерес к ним заметно возрос.

Космические полёты, работа антарктических станций, подводные и надводные морские и океанические экспедиции и т.п. потребовали изучения широкого круга социально-психологических вопросов, частично рассматриваемых нами в последующих главах. Среди этих вопросов определённое внимание исследователями [Новиков, 1981] было уделено стадийности развития малых групп, функционирующих в так называемых замкнутых системах обитания, какими являются, например, антарктическая станция «Восток» или папирусная лодка «Ра» во время трансатлантического рейса. Поясним, что замкнутость подобного рода систем определяется, по мнению специалистов [Новиков, 1981], степенью их социальной изоляции, возможностью поддержания связи и использования транспортных средств.

Опираясь на материалы собственных наблюдений и данные, полученные известным путешественником Ю.А. Сенкевичем во время плавания на папирусной лодке «Ра-1», М.А. Новиков пришёл к выводу, что особенностью общения в замкнутых системах обитания является практическая обязательность трёх основных стадий: ознакомления, дискуссий и ролевых ориентации. Причём эта стадийность максимально выражена в тех случаях, когда члены группы до вхождения в неё недостаточно хорошо знают друг друга. Так, согласно материалам Ю.А. Сенкевича, все вышеназванные стадии отчётливо наблюдались в экспедиции под руководством знаменитого норвежского путешественника и учёного Т. Хейердала на лодке «Ра-1».

Считается, что первая из выделенных стадий - ознакомление - представляет собой относительно короткий отрезок времени, даже в случае интернационального состава группы он длится всего несколько дней и характеризуется развитием ориентировочных и исследовательских реакций её членов. Последние в этот период, как наблюдалось, например, на «Ра-1», проявляют значительный интерес друг к другу, ведут себя сдержанно и корректно.

Большую продолжительность имеет следующий этап - стадия дискуссий, длящаяся от нескольких дней до двух-трех недель. Члены группы интенсивно общаются, пытаясь выяснить взгляды друг друга по многим жизненным вопросам. Причём общительность индивидов обусловлена не только стремлением лучше познакомиться и составить определённое представление о другом, но и их личностными особенностями, степенью повышения уровня бдительности, опытом пребывания в подобных ситуациях и т.д. Результатом дискуссий является возникновение структурного контура группы с признаками функционально-ролевой дифференциации и элементами коалиционирования.

Что же касается стадии ролевых ориентации, последнего из выделяемых М.А. Новиковым этапов группового функционирования в замкнутых системах, то для неё характерно, с одной стороны, складывание группы в некую целостную систему, обладающую соответствующей, социально-психологической атрибутикой. Причём при длительном (более нескольких месяцев) пребывании в условиях социальной изоляции первоначальная структура группы порой существенно меняется, на смену некоторым старым коалициям приходят новые. С другой стороны, в то же самое время в группах нередко развиваются деструктивные процессы, и, согласно данным М.А. Новикова, наиболее сплочённые группы часто выглядят более эмоциональными и даже астенизированными, чем недостаточно сплочённые. Правда, возникающие в группах конфликты, переходя иногда в открытые столкновения, носят, как правило, в силу специфичности условий непродолжительный характер.

Знакомство с содержанием выделяемых М.А. Новиковым стадий динамики малой группы, функционирующей в особых («экзотических») условиях, обнаруживает несомненное их сходство с некоторыми фазами модели Б. Такмена. Как показывает проведённый исследователем анализ, фактор экстремальности оказывает исключительно высокое влияние на эмоциональный фон развития внутригрупповых отношений, не позволяя зачастую раздифференцировать инструментальные и экспрессивные их компоненты и резко повышая удельный вес последних в процессе групповой жизнедеятельности. Кроме того, полученные в столь своеобразных условиях данные лишний раз свидетельствуют о сложности группового процесса, который даже на стадии значительного развития характеризуется определёнными, порой весьма острыми, противоречиями (в виде всевозможных внутригрупповых конфликтов), обычно достаточно затушёванными в ситуациях так называемой «нормальной» групповой жизни.

Частные модели группообразования. Рисуемая нами на основании анализа соответствующих подходов и разработок картина группообразования может быть ещё несколько расширена за счёт включения в неё материалов исследований отдельных частных аспектов обсуждаемого процесса. Подобного рода исследования не претендуют, конечно, на глобальный охват проблемы, последняя затрагивается в них лишь с какой-то одной своей стороны, т.е. берётся весьма усеченно. Тем не менее получаемая в этом случае информация представляет, на наш взгляд, определённый интерес как в плане прироста некоторого знания по изучаемой проблеме, так и с точки зрения учёта этого знания при построении в будущем более совершенных моделей динамики группового процесса. Выше уже говорилось о возможности рассматривать развитие структуры малой группы в качестве одного из критериев группообразования в целом. Одним из полезных в этом отношении компонентов структуры является, например, лидерство. Наряду с ним отдельные исследователи обращают внимание на нормативно-ролевой аспект групповой структуры, относя нормы и роли к числу базовых характеристик малой группы. Так, изучение Н. Обером [Ober, 1977] формирования нормативно-ролевой системы в инструментальной и экспрессивной сферах групповой активности позволило ему сконструировать модель процесса развития малой группы, предполагающую следующие четыре стадии группообразования:

1. формирование экспрессивных норм и разностатусных ролей - по мнению автора, это период «апатично-иерархического» состояния группы;
2. возмущение - разрушение наличной ролевой структуры вследствие возникающих внутригрупповых разногласий;
3. формирование инструментальных норм - ему сопутствует растущая гармонизация отношений партнёров по группе;
4. выполнение - этап образования функциональных ролей, установления гибкой взаимозависимости отношений.

Совершенно очевидно, что обсуждаемая модель испытывает сильное влияние такменовского подхода.

Вместе с тем о динамике группообразования допустимо судить и по изменениям, имеющим место в одной отдельно взятой сфере групповой активности: либо только в инструментальной, либо только в экспрессивной. В качестве одного из примеров подобного рода одномерного подхода приведём предложенную Е. Мабри [Mabry, 1975] модель развития малой группы, ориентированной на решение задач инструментального типа. Модель предполагает следующие четыре фазы инструментального движения группы в «поле» решения задачи:

1. латентную - этап ознакомления с задачей;
2. адаптационную - соотнесение возможностей членов группы с требованиями задачи и их функциональное соподчинение в зависимости от этого;
3. интегративную - этап объединения общих усилий, координации индивидуальной и групповой стратегии действий;
4. фазу достижения требуемого решения.

Ещё более инструментализированный характер носит разработанная Л. Хоффманом и Р. Штейном [Hoffman & Stein, 1983] пошаговая схема развёртывания группового решения проблем, описываемая в 4.4 (правда, она ориентирована не столько на активность развивающейся группы, сколько имеет целью своего приложения процесс функционирования сложившегося социального организма).

Примером схемы, отражающей собственно эмоциональную динамику группообразования, является последовательность фаз развития межличностного контакта, намеченная И.П. Волковым [Волков, 1978]. Основываясь на материалах работ в области межличностного общения, социальной перцепции и групповых отношений, он выделяет:

1. фазу первичного восприятия и опознания, имеющую результатом формирование первого впечатления о партнёре;
2. фазу сближения, направленную на формирование оценки и самооценки, развитие рефлексивных отношений, актуализацию установки на совместное действие;
3. фазу совместного действия, ведущую к принятию межличностных ролей и определению статуса в общении;
4. фазу сцепления, характеризующуюся укреплением чувства общности «МЫ», формированием норм общения и включением механизмов взаимовлияния.

Заметим, что сравнительно с другими приводившимися схемами группообразования схема, предложенная И.П. Волковым, содержит, пожалуй, наиболее подробный, детальный анализ развития эмоциональных отношений в малой группе.

Критически оценивая изложенные выше своего рода мини-модели динамики группового процесса, нельзя, конечно, не усмотреть в них целый ряд пробелов, связанных как с ограниченностью проводимого авторами рассмотрения проблемы, так и в отдельных случаях (например, модель Е. Мабри) с довольно формальным описанием изучаемого феномена. Собственно об этом мы уже говорили ранее. Если же, однако, попытаться конструктивно подойти к только что представленным материалам, становится совершенно очевидным, что, акцентируя внимание на некоторых важных компонентах структуры, элементах инструментальной и эмоциональной динамики и т.д., они содержат ряд полезных ориентиров для дальнейшей работы по созданию подходов, более полно и адекватно моделирующих развитие группового процесса.

Завершая анализ, хотелось бы подчеркнуть следующее. Конечно, в понимании различными исследователями причинной детерминации, этапности и содержания группообразования имеются несовпадающие моменты. Читатель без труда найдёт их, сопоставив соответствующие модели и схемы, равно как и авторские комментарии к ним. Однако наряду с этим можно констатировать (и это представляется нам заслуживающим внимания обстоятельством) несомненное сходство по целому ряду аспектов, казалось бы, достаточно далеко отстоящих друг от друга подходов. В качестве примера укажем на имеющие место элементы совпадения в моделях Л.И. Уманского, с одной стороны, и Б. Такмена, а также (забегая вперёд), Г. Стенфорда и А. Роарка - с другой. Так, анализируя материалы работ Л.И. Уманского и его сотрудников, нетрудно выделить в них элементы собственно инструментальной и собственно экспрессивной (эта сторона групповой динамики особенно хорошо показана экспериментами А.Н. Лутошкина) активности контактной группы. В параметрической схеме коллективообразования обнаруживаются и признаки неравномерности развития основных сфер жизнедеятельности группы: например, для группы-кооперации характерно преобладающее развитие системы деловых отношений, тогда как в группе-автономии динамические процессы в обеих сферах жизнедеятельности, по-видимому, достаточно сбалансированы [Уманский, 1980].

С другой стороны, как сможет убедиться читатель, обратившись к материалам главы 6 (здесь мы вынужденно, но, думается, вполне оправданно забегаем вперёд), четвёртая - пятая стадии группообразования в схеме Г. Стенфорда и А. Роарка содержательно во многом соответствуют уровню группы-кооперации, а шестая - седьмая стадии - уровню группы-автономии. И эти совпадения, несомненно, способствуя интеграции разрозненных элементов научного знания, являются, на наш взгляд, важным условием создания в будущем более адекватных моделей реального группового процесса.

Социализационный аспект группового развития. Впрочем, - и об этом мы поговорим в заключительной части параграфа - не менее важным условием построения будущих моделей группообразования может явиться и некоторое смещение традиционного ракурса анализа проблемы. Что конкретно имеется в виду?

Традиционно (представленные выше материалы - тому свидетельство) групповое развитие рассматривается специалистами главным образом со стороны изменений группового характера, т.е. изучается процесс прохождения группой определённых этапов, стадий и т.п., и обретения ею при этом соответствующих характеристик, свойств «совокупного субъекта», становления некоторым (в терминах Д. Макгрета и И. Альтмена) «системным уровнем». Что же касается анализа индивидуальных форм поведения, то им в контексте исследования динамики группообразования уделяется, как правило, крайне мало внимания. В результате ключевой элемент группового процесса, его непосредственный участник и творец - отдельный индивид (член группы) остаётся по сути дела вне поля зрения исследователей. Отойти от сложившегося подхода к изучению группового развития, акцентируя внимание на выяснении роли индивидуального поведения в этом процессе, попытались уже знакомые нам (см. 1.2.1.) современные исследователи малых групп - Д. Ливайн и Р. Морленд.

Основываясь на материалах большого числа исследований разнообразных (естественных и лабораторных) групп, преимущественно малых по объёму, учёные разработали модель социализации личности в малой группе [Moreland & Levine, 1982], позднее переименованную ими в теорию групповой социализации [Moreland & Levine, 1988; Levine & Moreland, 1994], и соотнесли процесс социализации с динамикой группового развития. Остановимся несколько подробнее на существе обсуждаемого подхода. Причём заметим: в литературе на русском языке его описание пока что отсутствует.

Итак, прежде всего о самом понятии «групповая социализация». Им авторы обозначают аффективные, когнитивные и поведенческие изменения, являющиеся результатом обоюдного влияния индивида и группы на протяжении всего «временного пространства» взаимодействия. В ходе взаимодействия разворачиваются три психологических процесса: оценивание, принятие обязательств и ролевое перемещение. Причём каждый из них может быть подвергнут анализу под углом зрения как группы, так и отдельного её члена.

Оценивание отражает усилия, прилагаемые группой и индивидом с целью определения и, если необходимо, изменения уровня вознаграждений, которые стороны способны предоставить друг другу. Этот уровень получил название вознаграждаемости отношений. Для обеих сторон вознаграждаемость отношений основывается на степени удовлетворения ими нормативных ожиданий друг друга, т.е. ожиданий относительно следования совместно вырабатываемым групповым нормам.

Хотя оценивание, как правило, фокусируется на текущих отношениях между индивидом и группой, оно тем не менее может затрагивать их прошлое и будущее. И, кроме того, группа и индивид могут оценивать прошлую, настоящую и будущую вознаграждаемость своих альтернативных отношений, т.е. отношений, имевших, имеющих или могущих иметь место с другими группами и индивидами.

От исхода процесса оценивания зависит принятие обязательств. Имеются в виду взаимные обязательства, которые могут брать на себя друг перед другом индивид и группа. Причём принятие обязательств теснейшим образом связано с вознаграждаемостью отношений, развертывающихся между группой и отдельным индивидом.

В частности, когда стороны воспринимают вознаграждаемость своих прошлых, текущих и будущих непосредственных отношений как возрастающую, они в большей степени склонны связывать себя взаимными обязательствами. Напротив, когда стороны в качестве возрастающей рассматривают вознаграждаемость своих прошлых, текущих и будущих альтернативных отношений, они в меньшей степени склонны связывать себя взаимными обязательствами. Эти обязательства могут касаться, например, достижения как групповых, так и индивидуальных целей. Группы берут на себя большие обязательства относительно тех индивидов, которые помогают им достигать поставленных целей. В свою очередь индивиды чувствуют себя обязанными группам, способствующим удовлетворению ими своих личных нужд.

Что же касается ролевого перемещения, то его возникновение вызывается изменениями с течением времени в обязательствах групп и индивидов друг перед другом. Подобные изменения - продукт динамики отношений в системе «индивид - группа», вследствие чего стороны могут вносить коррективы в свои обязательства. Чтобы зафиксировать возникшие изменения в принятых обязательствах, авторы подхода вводят некий гипотетический оценочный критерий, названный ими критерием решения. Он базируется на (а) общих представлениях об эволюции типичных отношений между индивидами и группами и (б) конкретных мнениях относительно наблюдаемой при ближайшем рассмотрении эволюции специфических отношений между конкретными группами и индивидами.

Когда обязательства группы перед индивидом достигают критерия решения, группа начинает менять свой взгляд на роль индивида, стараясь побудить его к ролевому перемещению. Аналогичным образом ведет себя индивид: когда его уровень обязательств перед группой достигает упомянутого критерия, он пытается начать ролевое перемещение, полагая, что его роль в группе должна быть изменена.

Само ролевое перемещение представляет собой прохождение индивидом через три ролевые области - нечленства, квазичленства и полноправного членства в группе, сопряжённое с выполнением определённых ролей. К не членам группы относятся предполагаемые члены группы, т.е. индивиды в неё ещё не вступившие, но предположительно готовые это сделать в будущем, и экс-члены - индивиды, выбывшие из группы.

Квазичлены группы включают новых членов - индивидов, недавно в неё вступивших и ещё не достигших статуса полноправного члена, и маргинальных членов - индивидов, утративших этот статус.

Наконец, полноправными членами группы являются индивиды, наиболее тесно идентифицировавшиеся с группой, пользующиеся всеми привилегиями и разделяющие все обязательства, связанные с групповым членством.

Динамика групповой социализации, согласно подходу Р. Морленда и Д. Ливайна, может быть описана серией последовательных фаз, отделяемых одна от другой ролевыми перемещениями индивидов. В каждой из фаз оценивание способно вызвать изменения в принятии обязательств, которое по достижению критерия решения в свою очередь ведёт к ролевому перемещению. После того как оно произойдёт, начинается новая фаза с возможным повторением всех трёх рассмотренных выше психологических процессов (оценивание, принятие обязательств, ролевое перемещение). Всего таких фаз, дающих, по мнению разработчиков подхода, представление о временной динамике группового членства, насчитывается пять: исследование, собственно социализация, сохранение, ресоциализация и воспоминание.

Фаза исследования. С неё начинается групповая социализация. В этот период индивид находится в роли предполагаемого члена группы. Причём внутри этой фазы авторы выделяют две «встречные» субфазы: рекрутирование (выяснение группой возможностей индивида в плане достижения групповых целей) и зондирование (выяснение индивидом возможностей группы в плане удовлетворения его личных потребностей). И когда обоюдные требования группы и индивида начинают удовлетворять необходимому критерию вхождения в группу, происходит ролевое перемещение от предполагаемого члена к роли нового члена.

Фаза собственно социализации. Начинается после вхождения индивида в группу и принятия им роли нового члена. В этой фазе, как и в предыдущей, выделяются две субфазы: ассимиляция (группа стремится так повлиять на индивида, чтобы максимизировать его вклад в достижение групповых целей) и аккомодация (аналогичные усилия индивида в отношении группы, чтобы максимизировать её вклад в удовлетворение личных нужд). Социализациейная фаза заканчивается, когда уровни взаимных обязательств группы и индивида достигнут критерия признания последнего членом группы. После чего происходит очередное ролевое перемещение индивида в роль полноправного члена группы.

Фаза сохранения. Реализация роли полноправного члена характеризуется вступлением обеих сторон в ролевые переговоры. Они направлены на уяснение ролевого поведения индивида с точки зрения (а) максимизации его вклада в достижение групповых целей и (б) удовлетворения им собственных потребностей. В случае провала ролевых переговоров обе стороны будут рассматривать свои взаимоотношения как не приносящие вознаграждений, что повлечёт за собой снижение взаимных обязательств сторон. Если уровни этих обязательств опустятся ниже соответствующего критерия дивергенции (расхождения), произойдёт новое ролевое перемещение - превращение индивида из полноправного члена группы в маргинального.

Фаза ресоциализации. Начинается с переходом индивида на роль маргинального члена. В ходе этой фазы группа и индивид сообща пытаются восстановить вознаграждаемость своих предыдущих отношений. В зависимости от того, насколько успешны попытки обеих сторон, вновь возрастают субфазные процессы ассимиляции и аккомодации. И если взаимные обязательства индивида и группы вновь превысят соответствующий критерий дивергенции, произойдёт обратное ролевое перемещение - конвергенция, и индивид возвратится в зону полноправного членства. Впрочем, возможен и иной вариант развития отношений, а именно - дальнейшее снижение взаимных обязательств до уровня критерия ухода. По его достижению индивид совершает ролевое перемещение - уход из группы.

Фаза воспоминания. Ею, собственно, и заканчивается процесс групповой социализации. Индивид становится экс-членом группы, и вновь выделяются две субфазы, именуемые авторами: традиция (групповое согласие о прошлых вкладах индивида в достижение групповых целей) и реминисценция (воспоминание индивида о сделанном для него группой). Постепенно обязательства между группой и индивидом стабилизируются на определённом уровне. Соотношение процессов групповой социализации и группового развития. По мнению Р. Морленда и Д. Ливайна, можно говорить о двух разновидностях взаимосвязи и взаимовлияния между групповым развитием и групповой социализацией:

• о влиянии группового развития на групповую социализацию;
• о влиянии групповой социализации на групповое развитие.

Фазы групповой социализации соотносятся со стадиями группового развития, представленными в «командном варианте» описанной выше двухмерной модели группообразования Б. Такмена (напомним название этих стадий: формирование, возмущение, упорядочение, выполнение и прекращение деятельности).

Что касается влияния первого типа, то речь в этом случае идёт о том, что определённой стадии группового развития должна соответствовать определённая фаза групповой социализации, в ходе которой разворачиваются специфические виды активности членов группы. Иными словами, групповая социализация выступает, по мысли авторов рассматриваемого подхода, в качестве некоторой функции группового развития. Правда, как полагают учёные, проявления социализационного процесса можно отчётливо зафиксировать далеко не на всех стадиях развития группы. Наиболее демонстративно групповая социализация обнаруживает себя применительно к трём стадиям группового развития: формированию, возмущению и прекращению деятельности. Так, стадии формирования, когда индивиды решают вопрос о вхождении в группу, отвечает главным образом фаза исследования. Доминирующими в этот период являются действия исследовательского характера: люди стремятся получить необходимую информацию о группе, друг о друге.

На стадии возмущения, когда индивиды стремятся навязать свои представления о группе, преобладающими являются действия, типичные для собственно социализационной фазы (в особенности для её субфазы аккомодации).

Наконец, на стадии прекращения деятельности, когда члены группы готовятся покинуть её, наиболее заметны действия, характерные для фазы воспоминания. Интересно, что применительно к этой стадии авторы говорят о двух возможных разновидностях прекращения деятельности: оптимистической и пессимистической.

Так называемое оптимистическое прекращение деятельности характерно для того момента заключительной стадии жизни группы, когда её члены, даже осознавая возможный в будущем распад группы, тем не менее полагают, что у них вполне достаёт сил противостоять этому, и энергично борются за сохранение группы. Интересно, что в этот период полноправные, по терминологии авторов, члены группы, веря, очевидно, в возможность её сохранения, активно помогают новым членам полноценно адаптироваться к группе.

Если попытки спасти группу окажутся безрезультатными, тогда наступает момент заключительной стадии, именуемый авторами как пессимистическое прекращение деятельности. осознание невозможности сохранить группу разрушительно влияет на поведение её членов, вызывая депрессию, тревогу, враждебность по отношению друг к другу, желание покинуть группу. Последняя фактически оказывается отброшенной к ранним стадиям своего развития. Как считают авторы подхода, на этапе пессимистического прекращения деятельности фактически не работают процессе социализации и ресоциализации, столь характерные, например, для стадии выполнения действия (собственно решения задачи). Правда, сколько-нибудь чёткого соотнесения этой стадии, равно как и стадии упорядочения (или формирования норм), с фазами групповой социализации авторы всё-таки не проводят. И это вполне объяснимо, если учитывать преимущественно гипотетический (ввиду малого числа эмпирических данных) характер их рассуждений в вопросе о взаимовлиянии процессов группового развития и социализации.

Все же, справедливости ради, стоит заметить, что при обсуждении той его части, где речь идёт о зависимости группового развития от социализации отдельных членов, объем приводимых исследовательских данных несколько возрастает. Анализируя эту зависимость, авторы наибольшее внимание уделяют разворачивающимся в группе процессам ассимиляции и аккомодации (напомним, что о них говорилось выше, при рассмотрении фаз собственно социализации и ресоциализации).

Что касается роли ассимиляции в групповом развитии, то она представляется исследователям довольно простой. В этом процессе многое зависит как от возможностей группы (имеются в виду ее наличные ресурсы - время, активность, деньги), так и от умения ими распорядиться применительно к конкретным индивидам. И чем успешнее ассимилирует группа новых и маргинальных членов, тем продуктивнее протекает её развитие.

Роль аккомодации в групповом развитии выглядит более двусмысленной. Дело в том, что в этом случае речь идёт о весьма неоднозначном влиянии на групповой процесс новых и маргинальных членов. Если такого рода влияние носит позитивный характер, заметно снижается время, затрачиваемое группой на переход от одной стадии к другой, а в конечном счёте - на весь путь ее развития: от стадии формирования до стадии выполнения. Причём шансы на успешную реализацию последней значительно возрастают. Кроме того, группе легче удаётся справляться с проблемами заключительной стадии прекращения деятельности.

В случае же негативного влияния новых и маргинальных членов на группу динамика и содержание группового развития носят абсолютно противоположный характер.

Конечно, в вопросе соотношения группового развития и групповой социализации пока что многие детали остаются непрояснёнными. И авторы теории групповой социализации не скрывают этого, говоря о гипотетическом характере ряда выдвигаемых ими положений. Они рассматривают свои усилия как попытку очертить некоторое возможное направление будущих исследований временных изменений в малых группах - направление, содержащее в себе весьма перспективный проект изучения сложных и далеко не во всем ещё разгаданных процессов группообразования. Другой весьма перспективный путь продолжения исследований групповой социализации - включение данного вопроса в более широкий контекст организационной проблематики, в частности, в связи с анализом процессов организационной социализации. Подобная линия разработок авторами уже намечена, однако по вполне понятным причинам её обсуждение выходит за рамки тематики данной книги.